Быстрым взглядом окинув все вокруг себя, импозантный мужчина поздоровался и спросил Айру Эмирову. Брови Айры, никак не ожидавшей подобного вопроса, невольно поползли вверх. «Простите, но откуда вы ее знаете и почему обратились к нам?».
Ничуть не смутившись, мужчина ответил, что в действительности с Эмировой он не знаком, но давно с интересом следит за ее творчеством, однако, последний год, если не больше, он потерял ее из виду, и вдруг недавно в одной из газет под рекламным материалом о «Купидоне» обнаружил ее фамилию, обрадовался и решил лично засвидетельствовать свое почтение талантливому журналисту.
Обескураженная Айра, постаравшись придать своему лицу самое честное выражение, сообщила, что, по ее сведениям, Эмирова переехала в Астану, в южной столице бывает лишь время от времени. В один из таких приездов им случайно удалось с ней встретиться и попросить написать материал о работе их компании.
Случайный посетитель офиса, едва сумев скрыть свое разочарование, вежливо попрощался и быстро удалился. Айра даже не успела предложить ему услуги их фирмы.
Спустя несколько дней в офисе вдруг раздался звонок. Не успели Айра с Вероникой встрепенуться и подготовить горячую приветственную речь для потенциального клиента, как выяснилось, что звонивший молодой человек, судя по весьма нерешительному, часто запинавшемуся голосу, обладатель очень робкого характера, также являлся поклонником таланта бывшей ведущей радио «СанаТ» и редактора газеты «Адам».
Потом звонили еще не один раз, в том числе и женщины, желавшие узнать о творческой судьбе журналиста Эмировой.
А однажды в офис заявился какой–то развязный субъект, нагло заявивший, что он, мол, является земляком и даже другом детства Айры Эмировой.
Абсолютно не подозревая, что она находится перед ним собственной персоной, он требовал координаты Эмировой якобы для того, чтобы передать ей весточку от ее родных.
Тогда Айра, абсолютно не ожидавшая, что ее имя настолько популярно в южной столице, обзвонила редакции всех газет, где они размещали свою рекламу, и попросила впредь не указывать ее фамилию под материалами.
Накануне Дня святого Валентина учредители «Купидона» увеличили объем своей рекламы несмотря на то, что их затраты на рекламу и содержание офиса уже перешагнули все разумные нормы. Но другого выхода не было.
Данная акция себя отчасти оправдала: у них появились первые клиенты, где-то порядка десяти женщин разного возраста, и — ни одного мужчины.
По случаю праздника к ним заглянула Зарема Баширова, не без зависти отметившая, что Айра после всей этой беготни, связанной с открытием фирмы, сбросила те несколько килограммов, что набрала за время своего вынужденного предновогоднего бездействия, и сейчас выглядела просто великолепно: энергичная, ухоженная, веселая и очень уверенная в себе дама, совсем как в добрые дни их, теперь уже далекой юности.
Айра тщательно скрывала от Зорьки овладевшую ей и Никой определенную панику из–за плачевного состояния дел на фирме.
Приятно пораженная респектабельностью их офиса и предельно деловым видом двух подруг, Зарема уже не пыталась навязывать им свои услуги, а просто попросила уделить особое внимание тем людям, кого после праздника она собиралась отправить в «Купидон», как лучшее брачное агентство Алма-Аты.
Вновь посетовав на то, что никак не удается ей найти своего знакомого красавчика, который мог бы послужить гордостью их банка данных и, распив с приятельницами бутылочку хорошего грузинского вина, Зорька отправилась восвояси.
Разыгравшие перед Башировой целый спектакль по представлению своей фирмы в выгодном свете, Айра с Никой облегченно вздохнули.
Как ни странно, но раз в жизни Зорька свое обещание выполнила.
В «Купидон» вдруг хлынул поток клиентов по личной рекомендации Заремы Башировой, работа заметно оживилась, чему в немалой степени способствовала также и наступившая ранняя весна.
Наконец, на предложение о взаимовыгодном сотрудничестве откликнулись зарубежные брачные агентства. Ника с нескрываемым удовольствием вела с ними активные телефонные переговоры и оживленную переписку по электронной почте.
Мало-помалу «Купидон» стал приобретать определенную популярность на рынке брачных услуг города.
Где-где? В Караганде!
Поиски Тимуром сестры зашли в полный тупик. Благодаря все тому же школьному товарищу, работавшему в МВД, он сумел выйти на место жительства Эрмана Львовича Мецлера.
Как выяснилось, уважаемый ученый вместе с приемной дочерью переехал в свое время из г. Омска в Караганду, где его знание и профессиональный опыт оказались востребованы.
Правда, проживавшая в России его родственница, Эмилия Иосифовна, в разговоре с Тимуром ошиблась, или случайно оговорилась, назвав девочку Викторией. На самом деле сестру звали по-другому.
С бьющимся от волнения сердцем Тимур прибыл в Караганду, нашел в Новом городе нужный дом, долго звонил – стучал в дверь, но никто не отзывался.
Зато на шум выглянула соседка – маленькая сухонькая старушка – божий одуванчик с добрым, сморщенным лицом и любопытным взглядом выцветших голубых глаз.
Назвавшись бабой Нюрой, она дотошно принялась расспрашивать незнакомца, кто он, и что ему нужно. Тимур в общих чертах рассказал ситуацию, благодаря которой он очутился в шахтерском городе.
Баба Нюра заохала – заахала и, наконец, сообщила, что в этой квартире никто уже давно не живет.
Пять лет назад от инфаркта миокарда скончался милейший Эрик Львович, после чего его дочка, закончившая к тому времени университет, уехала из отчего дома.
Сейчас, со слов старушки, она вроде живет в Турции, работает на каком–то предприятии переводчиком. Пару раз девушка наведывалась сюда, но уже давненько не было видно ее в родных краях.
Заметив, как после ее слов Тимур тяжело вздохнул и помрачнел лицом, добрая старушка предложила воспользоваться оставленными ей для присмотра квартиры ключами и, попросив молодого человека не забыть вернуть ключи обратно, оставила одного в доме Мецлеров.
В уютной трехкомнатной квартире царила абсолютная тишина, и был совершенный порядок, хотя тем не менее чувствовалось, что здесь никто не живет.
Видимо, бывшие обитатели дома имели музыкальные способности: в гостиной стояло добротное германское пианино, на широком кресле лежала гитара. Во всем чувствовался отпечаток хорошего вкуса.
Застекленный шкаф в комнате сестры был заполнен всевозможными словарями, учебными пособиями, книгами на английском языке. Взглянув в овальной формы зеркало, Тимур подумал, что оно хранит отражение образа сестренки.
Просторная комната Эрмана Львовича была заставлена книжными стеллажами.
И вдруг сердце Тимура вздрогнуло: над полированным темным письменным столом покойного хозяина дома висел портрет его приемной дочери. Девушка была абсолютной копией мамы Розы.
Те же чуть раскосые большие зеленые глаза, задумчивый и серьезный взгляд, удлиненные брови вразлет, пышный, распущенный по плечам волос, и даже такая же крупная, эффектно расположившаяся на груди родинка.
Тимур долго рассматривал этот портрет, впитывая черты, до боли напомнившие ему дорогой образ, пытаясь представить себе улыбку и мимику сестры, угадать ее характер, привычки, потом вышел на балкон и, невзирая на холодную погоду, долго курил, чтобы как–то отвлечься и прийти в себя.
С болью в сердце вспоминал Розу, практически заменившую ему родную мать, испытывая к ней чувство любви и беспредельной благодарности.
Он уже знал, что когда найдет сестру, то будет любить ее такой же нежной и преданной любовью, станет ее опорой и защитой, постаравшись оградить от всех бед, главное – найти.