Похоже, что Д. Романо начал осуществлять еще одну серию изображений — «Рождения богов». В виде гравюры Д.Скультори по его рисунку дошла композиция «Рождение Дианы и Аполлона». Полотно мастера из этой серии «Рождение Вакха» хранится в музее Пола Гетти (Малибу, США).
Свою серию полотен «Любовь богов» создал в эти годы пармский живописец Антонио Корреджо (1494–1534). Сюда входят: «Похищение Ганимеда» (Вена, Художественно-исторический музей), «Юпитер и Антиопа» (Лувр), «Зевс и Ио» и «Леда и лебедь» (обе в Берлине, Государственные музеи). Последняя картина известна не только тем, что вызвала настоящие крики восторга у увидавшего ее Д.Романо. Её чувственная красота показалась столь грешной одному из её владельцев (герцогу Орлеанскому), что он совершил акт вандализма, изуродовав полотно ножом.
Трудно допустить, что Тициан мог не знать серию «Любовных позиций» Романо. Если П.Аретино рассылает издание своих сонетов врачам или знатным патронам (Федерико Гонзага), то тем естественнее, что он знакомит с ними своего венецианского друга-живописца. Мы видим, что в художественной культуре Италии этого периода было достаточно сходно памятников и помимо эротических гравюр. Но исследователи допускают и их особое влияние на живопись великих мастеров.[15]
Серии, подобные «Любви богов» есть и в наследии Тициана и его мастерской. Современники их называли «Мифологиями». Это, прежде всего, «Даная» (шесть версий), «Похищение Европы», «Венера и Адонис» (четыре версии), «Пастух и нимфа», «Диана и Каллисто» (две версии), «Марс и Венера», «Юпитер и Антиопа»… Последняя картина порой ошибочно приводится под наименованием «Венера Пардо».[16]
Приматиччо[17] и Россо Фиорентино[18] по заказу французского короля Франциска I украшают его замок в Фонтенбло. Многие фрески, выполненные ими, а также полотна французских мастеров «школы Фонтенбло» дают новые композиции в эротические серии «Любовь богов». Увы, и здесь соображения «благопристойности» заставили позже регентшу Анну Австрийскую приказать сбить «бесстыдные фрески» в банях, гроте и галереях замка. То, что сохранилось в оригиналах и подготовительных рисунках, позволяет увидеть части ансамбля. «Даная» Приматиччо, его «Каллисто», «Марс и Венера в бане», «Юпитер и Семела», «Улисс и Пенелопа» или «Юпитер и Каллисто» Пьера Мелана, «Леда» Леонардо и погибшая «Леда» Микеланджело входили в эту серию.
Болонские живописцы братья Аннибале[19] и Агостино[20] Карраччи в течении пяти лет, в 1595–1600 гг., украшали Палаццо Фарнезе в Риме. Основной темой они избрали сюиту «Любовь богов». Со стороны герцога Одоардо Фарнезе заказ этой декорации мог рассматриваться как вызов политике папы Климента VIII. По приказу понтифика римские куртизанки должны были покинуть район вблизи папской резиденции и переселиться в Борго. В некоторый церквах была прикрыта нагота изображений, опубликовали новый «Индекс запрещенных книг».[21]
По-видимому, чтобы не сердить главу церкви, самые откровенные эпизоды серии фресок, выполненных братьями Карраччи, полны драпировок и аксессуаров, прикрывающих наготу: «Юпитер и Юнона», «Главк и Сцилла», «Геракл и Омфала», «Диана и Эндимион», «Венера и Анхиз». Но как это было и в циклах Д.Романо, их фрески включали мотивы и гомосексуальной любви: «Похищение Ганимеда», «Аполлон и Гиацинт». В декорации галереи Палаццо Фарнезе тема «Любовь богов» уравновешивается темой воспевания доблести рода Фарнезе. Были введены фигуры христианских добродетелей и олицетворение невинности (девушка, обнимающая единорога).
И все же основная тональность декора — гимн во славу земной жизни и её радостей, во славу Человека и Красоты.
По-видимому, неудовлетворенные постоянными компромиссами, к которым должны были прибегать братья-художники, Агостино, более пылкий и светский, смог взять реванш, выпустив большую серию эротических гравюр параллельно декорации Палаццо. В этих гравюрах, названных им «Аретино или Любовь богов», многое восходит к «фигурам Аретино», но обязательно добавляются мифологические атрибуты и соответствующие имена. То, что у Д.Романо было по-античному просто и серьезно, здесь становится ироничной игрой. Вот по этим гравюрам, травестировавшим римских куртизанок в богинь и героинь, Европа долго знакомилась с потонувшими в них, неузнаваемыми «16 любовными позициями» Джулио Романо. Пока не случилось открытие оригиналов в далеком Мехико в 1858 году и венецианских ксилографий в 1928 году.