Но у нее, возможно, будет еще шанс.
ГЛАВА 32
Фотографии, которые сделал Ник, изменили ее жизнь. Самое выгодное предложение Лари получила от журнала «Красивый дом»: самую крупную сумму в фонд сирот и больше места на полосах. «Бывшая фабрика становится прекрасным домом» – такой заголовок сопровождал снимок библиотеки Хэпа, украшавший обложку мартовского номера журнала за 1980 год. В нем также содержалась статья о Сохо, которую включили в номер после того, как главный редактор навела справки и обнаружила, что этот район быстро становится престижным местом жительства для молодых нью-йоркских хиппи. Кроме того, читатели журнала могли ознакомиться с биографическим очерком о Ларейне Данн, в котором утверждалось, что ее одиссея из прекраснейшего европейского дворца в ньюпортский особняк положительно повлияла на развитие в ней чувства прекрасного. В очерке цитировались слова Лари, в которых она отдавала должное своей службе и учебе у Флауэр Хейли. Чем больше Лари работала самостоятельно, тем лучше она осознавала, что всем обязана тому времени, когда считала, что ей не дают развиваться.
Журнал еще не появился на прилавках, а ей уже начали звонить клиенты. На главного редактора фотографии произвели такое большое впечатление, что она попросила Лари оформить свой недавно купленный загородный дом в штате Коннектикут и рассказала об одаренном дизайнере своим друзьям. К тому времени, когда журнал поступил в продажу, у Лари образовалась целая очередь из четырех заказов помимо особняка редактора, пентхаус для греческого магната, двухэтажная квартира на Парк-авеню для богатого владельца универсальных магазинов, особняк для врача, занимавшегося пластической хирургией, и его семьи, а также еще одно гигантское помещение в Сохо для киноактрисы и ее мужа-скульптора.
Теперь, когда у нее появились заказы, Лари сняла офис в здании в Сохо, наняла себе в помощь двух молодых женщин, а также приняла на работу свою бывшую подругу по Школе дизайна Хелен Каридис в качестве партнера-архитектора. С самого дня своего открытия фирма «Лари Данн Интериорс» развила бурную деятельность. Публикация в журнале принесла целый поток новых клиентов. Судя по фотографиям, было очевидно, что Лари не привязана к какому-то определенному стило. Она использовала сразу несколько стилей таким образом, что они плавно переходили один в другой и как бы перетекали через все помещение, благодаря чему ее творчество привлекало более широкий круг заказчиков. Большинство посетителей, когда им говорили, что мисс Данн слишком загружена и не может немедленно приняться за работу, были счастливы включить свои имена в список ожидающих клиентов.
Постоянная занятость давала ей облегчение от неудовлетворенности другими сторонами своей жизни. За месяцы, прошедшие после ее встречи с Дэвидом Уайнэнтом, она почти не жалела о том, что эта связь оборвалась. Эпизод с Ником послужил для Лари чем-то вроде «измерения температуры» ее чувств. В конце концов она поняла, что именно он был тем человеком, с которым ее могли бы связывать сердечные узы – если только прозрение не пришло к ней слишком поздно.
После своего отъезда Ник практически не поддерживал с Лари связь. Дважды она получала от него пакеты из Бангкока. В каждом лежали фотографии детей из Камбоджи, которые либо уже были отданы в американские семьи, либо оставались невостребованными в убогих тайских лагерях для беженцев. В коротких записках, которые Ник присылал вместе с фотографиями, говорилось, что есть еще множество детей, которым он желал бы помочь. Он никогда не давал свой адрес, а только адрес сиротского приюта в Бангкоке, куда следовало посылать пожертвования. Когда доходы Лари возросли, она отправила чек от себя лично на десять тысяч долларов.
Во время долгого отсутствия Ника она часто думала о том, что произошло с его любовной связью. Захочет ли та, другая женщина ждать его? Или, может быть, она уже с ним в Азии? Или их отношения просто закончились?
Желание получить ответы на эти вопросы росло по мере того, как процветающий бизнес Лари расширял ее знакомства в среде молодых состоятельных людей. Она встречалась с ними и даже провела восхитительную Пасху в итальянском семействе, глава которого продавал мрамор. Но ни с одним из этих мужчин Лари не заходила дальше дружбы. В любой день мог возвратиться Ник, и она не хотела, чтобы на этот раз им что-то помешало соединиться. Поэтому она была очень рада, когда однажды майским утром позвонил Берни. Он сообщил ей, что только что прилетел из Калифорнии и что она одна из первых, с кем беседует после своего возвращения.