– Я уже сделала это, Берни. Но он и Доми…
– С этим уже покончено, – перебил ее Берни. – Когда Ник узнал о том, что она сделала, это просто убило его. Ну, ты же знаешь, он так переживает из-за камбоджийских сирот, пытается спасти их, а в это время его собственного ребенка… Он не смог простить ее. Несколько месяцев назад Ник собирался вернуться и жениться на ней. Но после случившегося решил остаться там.
– А сейчас, Берни, где он сейчас?
Берни, казалось, понял, почему она спросила его об этом.
– Если бы я только знал, малышка! Но у него то одно задание, то другое. А в промежутках он самостоятельно занимается другой проблемой.
– Какой?
– Пропавшими без вести американскими солдатами. У него это стало чем-то вроде навязчивой идеи…
Лари подумала, что это, возможно, просто благородный предлог, чтобы не возвращаться домой.
– Должен же быть какой-то способ добраться до него, – проговорила она. – Как Ник получает свои задания?
– Через фото агентство, – ответил Берни. – У них есть представительство в Токио, и он появляется там каждую неделю или каждые десять дней.
Лари спросила Берни, не знает ли он название и номер телефона этого агентства. Он достал из кармана маленькую записную книжку, написал необходимую информацию на обратной стороне своей визитной карточки и вручил ее Лари.
– И еще одно, Лари. Не держи зла на Доми! Она была напугана до смерти, вот и все. Доми чуть с ума не сошла от страха, представив, что ей придется вместе с матерью вернуться обратно в Каракас, если она не сможет петь.
– Я и не виню ее, Берни. Я все еще ее подруга. Лари выпрямилась и направилась к лифту.
Берни с тревогой взял ее за руку. Когда Лари нажала на кнопку лифта, он спросил:
– Значит, ты надеешься вернуть его домой?
– По крайней мере, попытаюсь, это уж точно.
И это единственное, что ты попытаешься сделать? Лари даже улыбнулась в ответ. Несмотря ни на что, Берни оставался пробивным человеком.
– Черт побери, – сказала она, снова окидывая взглядом офис. – Это может быть забавно!
Компания «Омега Фотос Инкорпорейтид» была международным кооперативным предприятием, в котором право собственности и доходы делились между всеми фотографами, которых оно представляло. Имея представительства в Нью-Йорке, Лондоне, Париже и Токио, «Омега» славилась своими специалистами.
Лари позвонила в эту фирму в тот же вечер из дома, учитывая разницу во времени между Нью-Йорком и Токио. Но когда она задала вопрос относительно местонахождения Ника, женщина на другом конце линии дала ей весьма скудную информацию:
– Орн-сан регулярно заходил сюда, чтобы забрать свою корреспонденцию, однако где он находится в какой-то конкретный момент, узнать трудно.
– Вы не можете сказать, где он сейчас?
– Работает над материалом для прессы. Судя по акценту, женщина была японкой.
– Где работает? – настаивала Лари.
– Простите, этого мы не можем сказать.
Что означали ее слова? Не могут… или не хотят? Возможно, в этом деле была какая-то секретность, потому что вопрос о пропавших без вести американских военных был важным политическим делом. Лари попробовала другой подход:
– Как он получает почту? Куда вы направляете ему гонорары? Ведь должен же быть какой-нибудь адрес!
Лари сообщили, что почта обычно направлялась в гостиницы в тех местах, где он работал. Но в настоящее время Ник еще не сообщил адреса отеля, так как слишком много ездил.
– Значит, если я отправлю письмо в ваш офис, он в конце концов получит его? – спросила Лари.
– О да! Как только Орн-сан даст о себе знать.
После телефонного разговора Лари села писать Нику длинное письмо и закончила только после полуночи. В ней вновь всколыхнулось чувство особой близости, которую она испытывала много лет назад, когда они переписывались во время войны во Вьетнаме. Почему же тогда она не осознала, насколько он важен для нее? Вероятно, она смогла оценить Ника только с высоты прожитых лет. Может быть, в ее жизни просто не было места для любви, пока она не достигла успеха.
«Я поняла, что любовь сближает людей, даже если они далеко друг от друга. Поэтому где бы ты ни был, я с тобой. Дай мне еще один шанс. Возвращайся домой, Ник, я буду ждать тебя, или сообщи, где ты находишься, и тогда я приеду к тебе», – писала она.
Лари ни словом не обмолвилась о Доми. Она хотела одного – дать понять Нику, что будет принадлежать ему. Она подписала письмо словами «со всей моей любовью» и запечатала его в конверт с пометкой «лично». Потом, надев плащ поверх пижамы, отправилась на почту на углу улицы.
Прошло десять дней, а ответа все еще не было. Лари снова позвонила в Токио, ей сообщили, что ее письмо пришло, но с Орном-сан по-прежнему нет никакой связи. Однако для беспокойства нет причин, потому что он, возможно, дольше обычного не выходит на связь из-за специфичности материала, который собирает.