Ей понадобилось некоторое время, чтобы найти ответ.
– Я всегда сожалела о том, что так трудно узнать, откуда я и чья я. Прошло время, и это помогло мне самой принять решение.
– И ты решила… в пользу Милоша.
– Он был мужем моей матери, и она любила его. Можно сомневаться в чем-то другом, но только не в этом. Если бы не было войны… если бы их не разлучили… если бы она не была вынуждена обратиться к тебе… тогда не было бы никаких вопросов: я была бы их ребенком.
Лари посмотрела через окно на океан и подумала обо всех тайнах, которые так и остались нераскрытыми в стране, лежащей за его бескрайним простором.
– Да. Поскольку не было способа узнать наверняка, я сделала выбор. И выбрала его.
Джин покорно кивнул головой.
– Неплохой выбор. Этот человек достоин восхищения.
Лари бросила на него проницательный взгляд. Он сказал: «чтобы вынести». Возможно, Джин имеет доступ к текущей информации.
– Ты не знаешь, как он сейчас?
Когда она в последний раз посылала ему письмо? Три или четыре месяца назад? Теперь Лари была уже совершенно уверена в том, что ее письма никогда не дойдут до него, однако у нее уже вошло в привычку продолжать свои попытки.
– Его снова перевели. Теперь он находится в психиатрической больнице. Ходят слухи, что Милоша могут освободить досрочно.
– Едва ли это можно было назвать проявлением милосердия. Полный срок истечет только в 1992 году – сорок лет. Но Милош уже отбыл в заключении почти тридцать.
– Это будет скоро? – спросила Лари.
– Не знаю.
– А ты не можешь узнать поподробнее?
Перед ней возникло видение, что именно она будет встречать Милоша Кирмена и познакомится с ним. Ее отец…
– Попытаюсь. Возможно, мне и в самом деле удастся использовать свои связи, чтобы наше правительство подало нечто вроде неофициального прошения, чтобы это произошло поскорее. Некоторые коммунистические режимы становятся более сговорчивыми, так как стремятся установить с нами прочные торговые связи. Это позволит просить об услуге.
– Джин… если бы ты только смог…
– Но я тоже хочу попросить тебя об одной услуге, – быстро произнес он.
Судя по тому, как он это сказал, Лари поняла, что Джин хочет получить услугу за услугу. Ей придется покупать его помощь.
– И о чем же?
– Некоторое время назад Анита сказала мне, что завещала «Морской прилив» тебе.
Джин сделал паузу, глядя в свой бокал.
– Я хотел бы, чтобы ты уступила его мне.
В его просьбе не было ничего удивительного. И все же Лари была оскорблена тем, в какой форме он выразил свое пожелание – как плату за его усилия помочь другому человеку обрести свободу.
– Джин, я еще не знаю, что буду делать с домом. Но мне кажется, нам не следует торговаться из-за него сегодня, к тому же нечестно требовать «Морской прилив» в обмен на…
– А почему бы и нет? – перебил ее Джин. – Ты пришла в этот дом, Лари, потому что твоя мать заявила, что ты – моя дочь, и я поверил ее словам. И вот теперь ты хочешь переписать прошлое, а для этого тебе нужна моя помощь. Ты желаешь освободить Милоша, и тебе хотелось бы доказать, что это он твой отец, а не я. Но если это так, если ты не часть нашей семьи и никогда не была ею, разве у тебя есть право на «Морской прилив»?
– Анита хотела, чтобы он принадлежал мне, – сказала Лари, однако аргументы Джина поколебали ее убежденность.
– Я никогда не думал, что смогу позволить себе содержать такую громадину. Но благодаря Нелл это стало возможным. Тебе, Лари, так или иначе придется продать его…
– Пожалуйста, Джин, не проси меня решить этот вопрос прямо сейчас.
– Все сводится к одному, Лари. «Морской прилив» был построен моим прадедом. С тех пор дом всегда находился в нашей семье, и я хочу, чтобы он по-прежнему в ней и оставался. В семье! – повторил Джин, жестко подчеркнув свои слова и тем самым напомнив Лари, что она заявила о своем желании отказаться от родства с ним.
С минуту Лари молчала. Это предложение только сильнее настроило ее против человека, сидевшего напротив нее, и заставило всем сердцем потянуться к тому, другому, который находился очень далеко и которого она никогда не видела. Она оглядела комнату, бросила взгляд на пейзаж за окном. Дом – в обмен на возможность узнать правду о самой себе!
– Но ты же не можешь дать мне никаких гарантий, не правда ли? – спросила она Джина. – Ведь у тебя нет полной уверенности в том, что твои усилия помогут Милошу Кирмену освободиться?
– Нет, – признал он. – Единственное, что я могу сделать – это попытаться.
– Не значит ли это, что ты просишь слишком многого в обмен на малое?