Не все друзья Кирменов из других стран откликнулись на приглашение. Боязнь того, что церемония может быть сорвана вторжением или бомбардировкой, удержала трусливых от приезда. Однако те, более чем достаточное количество приглашенных кто приехали, навсегда запомнили это грандиозное торжество в одном из самых прекрасных домов Европы. Французские бароны, польские графини и английские герцоги присоединились к промышленным магнатам и министрам чешского правительства, чтобы почтить своим присутствием лучшую свадьбу года. Даже сам Эдвард Бенеш принял приглашение, но в последний момент прислал извинения: он улетал в Лондон, чтобы заручиться поддержкой британского премьер-министра Невила Чемберлена и сорвать агрессивные планы Адольфа Гитлера.
Из сотни приглашений, которые Кат разослала лично, ни одно не было отклонено из страха перед войной. С другой стороны, робость перед представителями высшего света – боязнь не то сказать, не то надеть, не той вилкой воспользоваться, – удержала многих друзей и родственников Кат из Длемо. Тетя Люба предостерегала односельчан, что калорийная пища, которую подают на подобных празднествах, может до такой степени перенапрячь пищеварение простых деревенских людей, что это вызовет мгновенную и мучительную смерть. Тем не менее многие члены семьи Кат приехали. Сестра Амброзина из школы при женском монастыре и две ее любимые подруги тоже решились на этот шаг. Петрак и Вильма заявились вместе, а с ними – Йири со своей новой подружкой, актеры театра, вся бригада рабочих сцены, которых Кат очень любила.
После церемонии бракосочетания двери замка распахнулись настежь для грандиозного пира, который остался в памяти у каждого. Столы ломились от русской икры в серебряных чашах, шотландского лосося, гладкого, как бархат, французского шампанского, омаров с побережья Испании, ростбифа из Англии, острой копченой ветчины из Италии, окороков из Польши и даже оленины из лесов Германии, и превосходного шоколада из Австрии. Быть может, Европа распадалась на части за столом переговоров, зато она проявила завидное единство здесь, чтобы сделать это празднество восхитительным и незабываемым.
В течение всего дня играли два оркестра – один в бальном зале замка, другой – на открытом воздухе, где на лужайке была установлена переносная танцплощадка. Танцы были прерваны один раз – когда вывезли свадебный торт из одиннадцати ярусов, который предстояло разрезать. Сразу же после этого Милош преподнес Кат свой свадебный подарок – гобелен, который тайно ткали уже в течение нескольких месяцев на фабрике Кирменов. Его внесли и развернули, чтобы все могли полюбоваться им. На гобелене была выткана живописная свадебная сцена в средневековом стиле, изображавшая Кат и Милоша, которые давали брачный обет в саду, напоминавшем Эдем. Они были привязаны друг к другу гирляндой из цветов. Из лесных кущ за ними наблюдала пара единорогов. После демонстрации гобелена Томаш Кирмен не удержался и похвастался, что это одно из самых прекрасных творений его фирмы. Родственник румынского короля, который видел гобелен во время посещения фабрики, предложил за него триста тысяч долларов.
День перешел в вечер, на ясном ночном небе появились звезды, и музыка заиграла снова. И все же Кат несколько раз напомнили о том, что прелесть этого дня – всего лишь иллюзия. Впервые реальность дала о себе знать, когда она спускалась вниз по проходу между рядами и увидела Фредди. Одна рука у него все еще была на перевязи. Затем это случилось, когда гости из Длемо рано пустились в обратный путь, не желая провести еще одну ночь вдали от дома «в такое неспокойное время».
Грозный мир вторгался в их идиллию всякий раз, когда Милош прерывал свою трапезу или танец, чтобы представить ее каким-то людям, которых она никогда прежде не видела. Это были суровые с виду мужчины, самых разных профессий, приехавшие из маленьких и больших городов, разбросанных по всей стране. Ни один из них не имел никакого отношения к производству гобеленов да и не принадлежал к высшему обществу. Кат вдруг пришло в голову, что все они, должно быть, члены подпольной группы.
Один из этих гостей, механик, по имени Петр Грофф, произвел на нее особенно сильное впечатление. Он прибыл из небольшого городка, находившегося в Словакии. Грофф был мужчиной гигантского роста, плотного телосложения и фигурой напоминал бочонок. Улыбка не сходила с его открытого лица и придавала ему выражение детской бесхитростности. Он покорил Кат веселым, добрым нравом. Ей понравились его гулкий смех, сердечное медвежье объятие, которым он приветствовал Милоша. Потом Петр обхватил своими огромными ручищами тонкую талию Кат, оторвал ее от земли с такой легкостью, словно поднимал куклу, и, поздравив, поцеловал в щеку.
– Она станет для нас заветным талисманом, правда? – прогудел Петр Грофф, обращаясь к Милошу.
– Талисманом для кого? – поинтересовалась Катарина.
– Для нашей отважной маленькой бригады…
– Это несущественно, Петр, – вмешался Милош. – Если тебе нужен талисман, ступай и найди себе свой.
Поскольку Милош намеренно прервал дальнейшие упоминания о таинственной группе, Кат подумала: может быть, ему просто хочется в день их свадьбы сохранить иллюзию беззаботного времени или же он собирается скрывать от нее эту сторону своей жизни?
Ближе к концу празднества, когда Кат прощалась с гостями, она заметила, что Милош исчез. Она отправилась на поиски и обнаружила мужа сидящим в комнате с Петром Гроффом и другими членами его «отважной маленькой бригады». В воздухе висел густой табачный дым. Как только она вошла, они замолчали и попытались за шутками скрыть мрачное настроение. Петр сказал, что они давали Милошу советы по поводу его первой брачной ночи. После ее появления все сразу же разошлись, но Кат подозревала, что речь шла о новых опасных событиях.
Позже, когда они остались наедине, Кат хотела спросить Милоша, о чем говорилось на собрании. Но как только он начал раздевать ее, все вылетело у нее из головы.
Милош никогда не был таким пылким, как в ту ночь. В первый раз они любили друг друга со страстью и яростью, во второй – медленно, смакуя каждую минуту любви. Потом, немного вздремнув, он снова захотел ее. Наконец, когда Кат, удовлетворенная, лежала рядом с ним, ей вдруг пришло в голову, что Милош любит ее сегодня, как солдат, уходящий на фронт, и хочет унести с собой дорогой образ.
Когда же он вновь обнял ее, Катарина приняла его со страстным желанием, без всяких сомнений и вопросов. Она постоянно говорила себе: пусть в эту ночь, самую лучшую из всех ночей, иллюзия счастья продолжается.
Проснувшись утром, она обнаружила, что лежит в постели одна. Солнце стояло высоко, и его лучи проникали сквозь щель между занавесками. С улицы доносились разнообразные звуки: топот и ржание лошадей, скрип телег, крики людей. Кат соскочила с кровати и ринулась к окну. Перед замком стоял длинный ряд открытых повозок, запряженных лошадьми. Слуги и крестьяне непрерывной чередой выносили из дома мебель, картины и грузили их на телеги. Милош стоял на середине лестницы и руководил работой. Он помогал поднимать наиболее тяжелые вещи, если видел, что рабочие не справляются. Кат наблюдала, как вынесли огромный свадебный гобелен, свернули его и положили на одну из повозок.
Она спешно оделась и спустилась по лестнице. Увидев жену, Милош отвел ее в сторону и объяснил, что среди вчерашних гостей присутствовал один дипломат, у которого личные связи кое с кем из близкого окружения Гитлера. Через него стало известно, что фюрер в конце мая подписал указ о начале военных действий против Чехословакии. Планируемая дата наступления держится в тайне, но когда бы немцы пи перешли границу, «Фонтаны» находятся как раз на пути их наступления. Милош не стал ждать и решил увезти наиболее ценные вещи. В «Фонтанах» достаточно всего, чтобы жить с комфортом, но фамильные ценности и шедевры искусства необходимо надежно спрятать.
– А как же твои родители?