И чем дольше она сдерживала себя, тем ярче сверкала перед ней эта поистине золотая возможность. Баронесса, казалось, была настолько поглощена Чеззом, что без всяких возражений выслушала все предложения Лари и во всем положилась на мнение Чезза. Когда он выразил одобрение, этого было достаточно. Он поддержал все, что рисовала в своем воображении Лари, какими бы радикальными и дорогостоящими ни были перемены. Столовая со стеклянной стеной, из которой открывался вид на океан, а перед ней бассейн… Потолок первого этажа следовало убрать, чтобы сделать большую высокую гостиную. Хорошо бы также устроить солярий с зимним садом. Когда Лари узнала, что клиентка – родовитая немка, этого ей было достаточно, чтобы догадаться, что интерьеры остальных ее домов, по всей вероятности, темные и мрачные. Поэтому она предположила, что светлое и просторное жилище внесет в ее жизнь приятное, освежающее разнообразие.
Только когда они закончили обход, поднявшись в башенку, Чезз заговорил первым, не дожидаясь, пока это сделает Лари.
– Вот что больше всего подкупило меня в этом доме, Эльзе! Нужно сохранить первоначальную идею – нечто вроде капитанского мостика. Мужественный морской стиль. Латунь и темное дерево. Стены, возможно, следует покрасить в темно-синий цвет, а отделка будет белой…
– Как хочешь, Liebling, – отозвалась баронесса. – В конце концов, ведь это будет твой дом! Где еще та сможешь отдохнуть от меня.
При этих словах она соблазнительно понизила голос. Это было уже слишком! Лари выскользнула из комнаты и спустилась вниз по спиральной лестнице, оставив их наедине обсуждать детали интерьера… Она представляла себе, чем они занимаются там, наверху: вероятно, баронесса проявила свою властную страсть. Лари, сердитая, шла к входной двери. Она уже взялась за дверную ручку, когда услышала на лестнице их шаги.
Чезз позвал ее:
– Лари!
«С этим надо свыкнуться!» – приказала она себе.
– Я здесь, внизу! – крикнула она в ответ.
Когда они присоединились к ней, Лари заметила, что баронесса слегка покраснела. На ней уже не было фетровой шляпы, она держала ее в руках.
– Дом просто wunderbar![36] – сказала она Лари. – Он будет sehr schon.[37] Идеи мисс Хейли превосходны!
Идеи мисс Хейли? Все это время Лари сдерживалась ради приобретения опыта. Но она совсем забыла о том, что Чезз провернул дело так, что все лавры достанутся Флауэр.
– Автор проекта не только Флауэр, Эльзебет, – поспешно произнес Чезз. – Она работает над ним в тесном контакте с мисс Данн.
Баронесса задумчиво кивнула и снова повернулась к Лари.
– Итак, я могу положиться на вас и рассчитывать, что вы быстро организуете дальнейшую работу, ja?[38]
– Не беспокойся! – вмешался Чезз. – Я же говорил тебе, что Лари очень хорошая!
– Да, Geliebte,[39] говорил. Но я не знаю наверняка, что именно ты имел в виду: что она хороший дизайнер… или просто хорошая девушка.
Баронесса снова бросила на Лари беглый, по внимательный взгляд.
Лари почувствовала, что эта проницательная женщина, возможно, прекрасно осведомлена о ее тайных чувствах.
– Я покажу вам коттедж для гостей, сказала она и потянулась к двери, чтобы избежать испытующего взгляда баронессы.
Они шли по дорожке, огибавшей дом, когда баронесса схватила Лари за рукав.
– Мисс Данн, не будете ли вы так добры бросить ее в Hub-schrauber?[40]
И она протянула Лари свою шляпу.
В ответ Лари недоуменно уставилась на них. Ее поставило в тупик не только непонятное слово на чужом языке, но и то, что она была низведена до положения прислуги.
– В вертолет, – быстро объяснил ей Чезз.
Лари показалось, что в его тихом голосе она слышит мольбу сохранять спокойствие.
Мгновение спустя Лари взяла Шляпу. Возможно, эта женщина вовсе не стремилась нарочно обидеть ее. Может быть, это был всего лишь вежливый способ попросить Лари дать ей возможность побыть наедине с Чеззом.
Чезз с баронессой продолжали свой путь к коттеджу, а Лари направилась к вертолету. Пилот, элегантный молодой человек со светлыми волосами, подстриженными «ежиком», стоял, прислонившись к фюзеляжу, и курил сигарету.
– Сколько они еще тут пробудут? – спросил он Лари. Лари ответила, что не знает. Потом она заметила эмблему, вышитую на нагрудном кармане куртки летчика, букву «М» поверх буквы «I».
– Что это означает? – поинтересовалась она.
– «Мекк Индастриз».
– И что же они производят?
– Всего не перечислишь – сталь, самолеты, оружие, компьютеры, издательская деятельность. У них есть множество дочерних компаний по всему миру.
«Чезз определенно преуспел», – размышляла Лари, идя по дорожке к коттеджу. Баронесса старше Даниели, по крайней мере на целых десять лет, но ему никогда не найти женщины, более подходящей для его целей. Если она не привыкнет видеть их вместе, работу придется оставить. Однако Лари почувствовала, что сможет справиться с ревностью. Чезз – законченный приспособленец и не достоин ее. Он мастерски прикасался к ее телу, но у него есть только техника и нет сердца.
Вооружившись свежей порцией презрения, Лари вошла в коттедж. Их фигуры четко вырисовывались на фоне залитого солнечным светом окна. Чезз слегка откинул голову назад, а баронесса целовала его грудь там, где была распахнута рубашка. Рука ее быстро двигалась в его брюках.
Нет, она не сможет выносить такие сцены день за днем!
Отступив назад, Лари прислонилась к двери. Услышав шум, они обернулись и посмотрели на нее. Легкая улыбка тронула тубы немки, но в этой улыбке не было ни малейших признаков смущения.
Лари нашла выход: она повернулась и побежала к своему автомобилю. Она начала заводить мотор и увидела, что Чезз подошел к двери коттеджа. Его рубашка все еще была распахнута. Потом сзади к нему потянулись две руки, обняли его голую грудь и удержали Чезза на месте. Лари резко нажала ногой на педаль акселератора. Ей придется уехать как можно быстрее, каковы бы ни были последствия.
Она направилась в офис, собираясь повидаться с Флауэр и признаться ей во всем. Но Хейли на месте не оказалось – она следила за ходом отделочных работ в роскошной квартире на крыше небоскреба на Пятой авеню. Тогда Лари решила оставить все как есть до завтра. В этом случае у нее будет время, чтобы успокоиться.
Она вернула взятый напрокат автомобиль и пошла домой. Меряя шагами свою квартиру, слишком расстроенная, чтобы поесть и расслабиться, Лари обдумывала и репетировала свои предстоящие извинения перед Флауэр. Но как бы хорошо она все ни объяснила, ее властная работодательница непременно придет в ярость из-за обмана.
Только оказавшись перед перспективой возможной потери этого заказа, Лари поняла, насколько жизненно важен он для нее – не столько потому, что давал ей средства к существованию (было бы нетрудно найти другую столь же низкооплачиваемую работу), сколько благодаря возможности самовыражения, стремление к которому коренилось в глубокой тоске по тому, чего у нее никогда не было. По надежной, постоянной гавани. По месту, созданному всей семьей, скрепленной любовью. По дому. Единственный способ воплотить свои грезы в жизнь – это создавать дома для других, делать их как можно более прекрасными. Лари уже прошла все стадии обучения у Хейли, ей часто приходила на помощь ее интуиция – даже в процессе подготовительных работ в том особняке на пляже, и она знала, что может делать это не хуже других. Остается только убедить Флауэр.
Ее беспокойное хождение было прервано телефонным звонком. Лари скрестила руки и, сверкая глазами, смотрела на аппарат, уверенная, что это Чезз. Наконец она взяла трубку. – Алло! – Лари…
Так и есть! Она чуть было не бросила трубку, но потом дала выход своей ярости.
– Ты мерзкий, лживый ублюдок! Заставить меня смотреть, как вы – ты и эта престарелая валькирия – все время лезете друг на друга! Я не позволю так унижать себя…