Сколько тебе нужно секса? – вопрос для меня такой же бредовый, как и сколько я собираюсь прожить :). Не в моей компетенции! Столько, чтобы почувствовать, что расцепив объятия сможешь жить дальше, что сексуальность мира не может нанести тебе никаких увечий, потому что ты – её часть. Это не о власти, не о славе, не о гормональном всплеске. Это об ощущении вечности, пронизывающем меня. О времени, текущем через меня. О любви, которая предназначена мне, потому что любить – естественно. И я не могу вставить себе в матку устройство, вычисляющее частоту, продолжительность и искренность секса, потому что их невозможно измерить.
Сексуальность не красива, она вне понятий красоты. Вне понятий добра и зла, хотя часто является объектом оценок.
Соблазни своего мужа! – романтический ужин, красивое бельё и прочие пропагандируемые в женских журналах атрибуты … Красиво! Но не о сексуальности. Так же как ГЛУПо советовать мужчине соблазнять жену, у которой упорно болит голова, ПМС, и всё такое триста шестьдесят дней в году :). Соблазн – это не сексуальность, это игра! Я знаю её правила, знаю лучше, чем многие другие, и не пользуюсь ими уже лет десять. Потому что соблазн – это предательство моей сексуальности!!! Это чушь собачья, ничего общего не имеющая со светом и единением, с близостью и синхронными шагами навстречу.
Я раньше не верила в то, что браки заключаются на небесах, где бы эти последние не находились. А теперь уверена, что ни в каком другом браке нет ни смысла, ни счастья. Я знаю, почему сказки заканчиваются пышной свадьбой и фразой типа «жили они долго и счастливо». Иначе пришлось бы описывать, как же им удалась эта долгая и счастливая жизнь. Написать правду – похабно, банально и т.д., а врать бесполезно. Потому что ложь эта открывается почти каждой паре, когда один из них неизвестно почему вдруг трахается с посторонним человеком, и убивает свою любовь к своей «половинке». И «долгая и счастливая жизнь» продолжается в «мире и согласии», только каждый уже живёт её сам по себе. И так уже которую сотню поколений, разве нет?
Это страшно. Я не могу представить себе, что моя рука может прикоснуться к другому хую, потому что это погасит прекрасный огонь в моих глазах, и я не смогу больше смотреть на возлюбленного своего. Секс – это Песнь Песней Царя Соломона. Это чистота взаимного
принятия. Те самые гранатовые яблоки и ворохи пшеницы.
УХ, КАК СИМВОЛИЧНО!!!
Сейчас мне позвонила девушка, спросила моего мужа, и в ответ на предложение что-нибудь ему передать, стушевалась, три раза повторив нет-нет-нет. Моя мать после таких звонков не разговаривала с моим отцом недели две, не готовила, спала в зале, и получала дублёнку, или манто, или итальянские сапоги.
Мне раньше не приходило в голову, что он не спит со мной только потому, что жаждет другую женщину, не может предать собственную сексуальность, изменив ей со мною. Скрепя сердце, лениво бросает мне кость, когда видит, что тоска моя уже выплёскивается через край. Только от того, что я могу это предположить когда-нибудь, меня сейчас так переебало изнутри по низу живота, что лучше, пожалуй, я эту мысль оставлю ©. Нельзя не верить тому, кто показал тебе недостающую половину твоей души. Сексуальность не может меня обмануть – слишком тесно мы с ней знакомы! Слишком много меня в ней, а её во мне – и можно думать что угодно, но только не пачкать подозрительностью, не убивать стереотипными мыслями. Увы, я знаю, что она отдаляется от таких. И может никогда больше не вернуться.
Я не радуюсь вещам. Я не могу искренне радоваться туфлям или мобильному телефону. Я радуюсь прикосновениям, поцелуям, песням, картинам, стихам, книгам, фильмам, дроби пальцев по шее. Я не знаю, что такое вагинальное искусство, потому что сексуальность и вдохновение – двуполы. Двое создают шедевр, иногда через боль и отчаяние. Иногда – находя недостающую половинку «среди своих». Энергии текут через нас, кружатся и спутываются, чередуясь как в гексаграммах.
И как бы мой мозг ни старался отрицать мою очень женственную природу, старательно маскирующуюся под внешне бесполое существо – я такова. Я из того забытого вида женщин, которые молятся о возлюбленном своём, и считают родинки на его спине, затаив дыхание, чтобы не разбудить, и кладут холодную ладонь на свой горячий лоб, пока это способно остудить бушующую внутри – нет, не страсть, -
Жизнь.
Я могу шагнуть навстречу, протянуть руку, улыбнуться и помахать ресничками, но никому, кроме единственного, не позволю даже предположить возможность секса со мной.
Я никого не осуждаю, ибо сексуальность многогранна. Я видела разные её стороны, но они были лишь масками. Теми, которые снимаются одна за другой, открывая лицо неожиданное и прекрасное.
Лицо телесной душевной и духовной верности. Лицо единения с единственным, предназначенным тебе.
И единственные тоже меняются.
И однажды просыпаешься ночью в маленькой лужице, и понимаешь, что больше всего хочешь, чтобы этот единственный остался таким навсегда.
Потому что его тело и душа парны твоим. Ваши духи различны, но где-то там, в первом толчке спермы внутри они переплетаются в один. Ради того, чтобы это длилось можно долго ломать и перестраивать себя или его – но всё бесполезно. Только принимать и быть, иначе свитая из двух нитей светлая прочность вновь распадётся на два ничего не значащих друг без друга куска.
И тогда всё вновь утратит смысл, и тёплая волна изнутри понесёт на поиски другой такой же. Но есть ли вероятность найти её вторично, утратив однажды?
Не хочу терять, хочу доплетать любовью уже имеющееся :).
В моей жизни не было ещё мужчины, который бы так мало меня хотел :). Можно не хотеть только ту женщину, которая дала тебе уверенность в том, что вечером снова окажется рядом – из ЖЖ фразочка подвернулась. О, да!
Наверное, это ещё одна причина какого-то глобального родства, которое я переживаю со своим мужем :). Меня обрывает на сексе, который нужен ему постольку поскольку. Секс для меня сродни молитве и медитации, а он прагматик-материалист. Страхи наши сложены в колечко: я боюсь его, он боится своих родителей, а последние, в свою очередь, боятся меня. И сидим мы двумя мягкими игрушками у монитора, каждый при собственных страхе и страсти, и создаём ячейку общества.
– Я люблю тебя!
– И я тебя тоже всё-таки люблю.
И в этих тоже и всё-таки столько близости и тепла, что, может, хрен бы с ним, с сексом-то :)?
... занимательно весьма :).
Не нужно мне больше ничего ему объяснять – вчера пришёл человек, и постарался. И как это я раньше не замечал? – да потому, что ты старательно не замечаешь очень многие вещи. Трудно доказывать своей жене её женскую несостоятельность, когда рядом сидит человек, постоянно стремящийся её сфотографировать, подносящий ей зажигалку и своевременно подливающий пива, правда? Масяня, Хрюндель и Лохматый :).
Поэтому, конечно, стоит осыпать меня подарками, – дабы отдалить момент, когда моё домосидение закончится, и придётся безостановочно размышлять, где я, и кто в данную конкретную минуту подносит мне зажигалку, и при каких обстоятельствах.
Не волнуйся, я не стану к тебе приставать. Ты хочешь, чтобы моя сексуальность нашла себе иное применение, минет тебе надоел :). Она такая, она найдёт! – я просто кожей ощущаю, что колечко вот-вот разомкнётся.
Не волнуйся, я не стану тебе изменять. Потому что никому другому мне делать минет не хочется. Ещё чуть-чуть, и ты почувствуешь, как именно тебе хочется секса со мной. И начнёшь тоже создавать его, правда?
Не волнуйся, всё замечательно!!!
Все и вышло замечательно – в том смысле, что Оксана свой брак сохранила, по сей день живет там же и с тем же. С другой стороны, вышло совсем не хорошо. Через две недели после написания последнего отрывка она сделала очень сильную попытку «выйти из дома»: организовала свой бизнес и стала увлеченно им заниматься. Еще через три месяца она попала в больницу с очень запущенным воспалением яичника. Вышла она оттуда опять в очень подавленном состоянии, с вырезанной половиной женских органов, сильно поредевшими волосами. Она остриглась наголо. Еще через полгода, когда мы с ней разговаривали, она сказала: «Вот и замечательно. Проблема решена. Мне больше не хочется.»