Душа Софи затрепетала от радости. Любимый, лучший в мире мужчина просит ее быть с ним. Но…
— Неужели ты хочешь сказать мне, что…
Джордж закрыл глаза. Из его груди вырвался приглушенный стон.
— Только прошу тебя, София. Не требуй от меня ничего грандиозного. Того, что я не смогу тебе дать. Не жди невозможного. — Он открыл глаза. — Обещаю подарить тебе все, на что только буду способен…
Сердце Софи сжалось.
А хватит ли мне того, что он может предложить? — с грустью подумала она.
Но когда Джордж протянул к ней руку и с трогательной волнующей нежностью провел ладонью по ее плечу, грусть испарилась. Софи потянулась к нему губами, последовал головокружительный поцелуй.
И все повторилось сначала.
12
Джордж предложил сварить кофе и отправился в кухню, а Софи, сославшись на легкое головокружение, удалилась в свою комнату.
Уединившись в спальне, она тяжело вздохнула и устало опустилась на кровать. Буквально полчаса назад над ее счастьем нависла тяжелая туча. Она узнала, что не беременна.
Проснувшись с Джорджем в гостиной после проведенной с ним бурной ночи, она почувствовала знакомую тянущую боль внизу живота. И на душе стало гадко. Но надежда теплилась в ней до последнего.
Теперь же все стало понятно. Ребенка Джорджа не было в ее утробе.
«Наша договоренность… Давай забудем о ней, Оставайся, пожалуйста, со мной, Не уезжай», — всплыли в памяти сказанные ночью Джорджем слова.
Нет, Теперь они ничего не значат, с горечью подумала Софи, Да и верить в то, что слышишь от любовника в раскаленной темноте ночи, — неслыханная глупость.
Тем не менее голос Джорджа вновь и вновь звучал в ушах.
Может, ему действительно не хочется расставаться со мной? — цепляясь за остатки надежды, размышляла Софи. Не случайно ведь он открыл мне вчера вечером свою душу… А последовавшая ночь блаженства, значит ли она хоть что-нибудь для него?
Ее терзали сомнения и страхи. Смог бы Джордж повторить ей то, что сказал ночью, при свете дня?
Она приняла душ и надела на себя легкое летнее платье на бретельках. Тягостные мысли не покидали ее ни на минуту. Если бы не подозрения насчет беременности, Джордж вообще не пригласил бы Софи в Швейцарию.
Он был несравненным отцом. К Хильдегард относился с поразительной заботой и вниманием. Поэтому с радостью принял бы на себя хлопоты и о втором своем ребенке.
Теперь Софи точно знала, что никакого ребенка не будет. И не смела даже надеяться на то, что Джордж изъявит желание оставить ее в своей жизни, когда ему все станет известно.
— София! — послышался снизу крик Джорджа. — Почему ты так долго не выходишь? Я приготовил кофе. В очередной раз!
Шутка не развеселила Софи, а лишь ухудшила ее и без того отвратительное настроение. И живо напомнила о вчерашнем вечере.
Кофе, который она сварила вчера, так и остался нетронутым в чашках.
— София! — повторил Джордж.
— Да, да, уже иду! — торопливо прозвучал ее ответ.
Волосы уже почти высохли, и она была одета. Поэтому не имело смысла тянуть время.
В голосе Джорджа уже звучало такое нетерпение, что если б она сейчас не появилась, то он непременно сам бы поднялся и пришел к ней.
Когда в коридоре на втором этаже наконец-то послышались шаги Софии, Джордж вздохнул с облегчением. Она отсутствовала так долго, что он начал беспокоиться. И уже собирался проверить, все ли с ней в порядке.
Ему не терпелось опять увидеть ее. Прошлая ночь стала поворотным моментом в его одинокой несчастной жизни. Проснувшись сегодня утром, он почувствовал себя другим человеком. Его обрадовал яркий свет солнца, пение птиц, доносившееся из сада. Захотелось дышать полной грудью и строить планы на будущее.
— Поторопись, кофе остывает! — крикнул Джордж.
В это самое мгновение раздался звонок в дверь. Джордж недоуменно пожал плечами — его мать с Хильдегард должны были вернуться не раньше трех дня. Кто мог пожаловать к нему в этот час? Нахмурившись, он направился к двери.
Услышав звонок, Софи остановилась у верхней ступени лестницы.
— Завтрак на столе. Я присоединюсь к тебе через минуту! — крикнул Джордж, открывая дверь.
В первую секунду было невозможно разглядеть лица пришедшего — с улицы в дом ворвался ослепительный солнечный свет. Моргнув и прищурив глаза, он замер: на пороге стояла Бетина, старшая сестра Маргарет.
— Привет… — растерянно пробормотал Джордж.
Бетина приходила нечасто. Они и раньше-то не слишком ладили с Джорджем, даже при жизни Маргарет. Смерть сестры она восприняла крайне болезненно, стала еще более раздражительной и злобной. Иногда Джорджу казалось, Бетина считает, что он повинен во внезапной кончине Маргарет.
Джордж быстро сообразил, почему эта женщина решила нанести ему визит именно сегодня. Приближался день рождения Маргарет, и надо было договориться о поездке на кладбище и покупке цветов.
— Я… — начал было Джордж, но замолчал, заметив, что Бетина повернула голову в сторону лестницы и сильно нахмурилась.
— Кто это? — требовательно и недовольно спросила она на немецком.
Джордж прекрасно знал, что там наверху стоит Софи. Естественно, у него не было и малейшего намерения прятать от родственников Маргарет появившуюся в его жизни новую женщину. Но представлять ее им при подобных обстоятельствах очень не хотелось.
Ирен, мать Маргарет, уже видела Софи и отнеслась к ней очень дружелюбно. По всей вероятности, она еще не сообщила старшей дочери о ее существовании. Они не часто встречались.
Джордж повернул голову и окинул Софи беглым взглядом. Ее лицо выглядело бледнее обычного, и он внутренне упрекнул себя за то, что не поднялся к ней и не узнал, все ли в порядке. Ее вид встревожил его.
— Это София, — сообщил он тоже по-немецки, наивно надеясь, что этого свояченице будет достаточно.
Бетина продолжала пристально смотреть то на него, то на Софи, ясно давая понять, что ждет объяснений.
— Кто такая эта София? — более нетерпеливо потребовала она. — И что она делает в вашем доме?
Джордж прекрасно знал ответы и на первый, и на второй ее вопросы, но вовсе не хотел, чтобы Бетина стала первым человеком, которому он рассказал бы о столь важных вещах. Или которому поведал бы о только что принятом решении. То есть о грандиозных переменах в собственной жизни. Ведь он еще не разговаривал об этом даже с самой Софи.
А отвечать что-то надо было. Причем поскорее. Ему не терпелось выпроводить Бетину за порог.
Тут ему в голову пришла блестящая идея. Три месяца назад, когда свояченица звонила ему и интересовалась здоровьем племянницы, они заговорили о том, что Джорджу следует найти для Хильдегард няню. Она могла бы жить в их доме, когда Джордж уезжал, и ухаживать за девочкой.
Софи очень плохо знала немецкий, практически ничего не понимала, когда кто-то разговаривал на нем в ее присутствии. И Джордж решился.
— Ты помнишь наш последний телефонный разговор? — спросил он по-немецки у Бетины. — Софи — это няня Хильдегард. Американка. Заодно учит девочку английскому.
Лицо Бетины заметно смягчилось. Наверное, ей даже понравилась задумка с няней-американкой.
На протяжении нескольких минут они разговаривали о предстоящей поездке на кладбище. Бетина отказалась от кофе, даже не стала проходить в гостиную. Джордж был этому только рад.
Проводив гостью и поспешно закрыв за ней дверь, он влетел в кухню, ожидая найти там Софи. Она давно исчезла с лестницы. Наверное, пошла завтракать, решил Джордж.
Кухня была пуста. Холл и гостиная тоже. Теряясь в догадках, Джордж взбежал вверх по лестнице, приблизился к спальне Софи и постучал в дверь.
— Входи! — громко и жестко ответила Софи.
Картина, представившаяся его взгляду, повергла его в настоящий шок.
На кровати Софи лежал чемодан, причем уже наполовину заполненный вещами. Софи стремительно ходила по комнате, от шкафа к кровати и обратно.
— София… Что происходит? — воскликнул Джордж, чувствуя, как его руки холодеют от страха. Неужели пылкая ночь, изумительное утро — все это лишь сон? — с замиранием сердца подумал он.