Нет-нет, я, наверное, обозналась. Его просто не может здесь быть!
Не может Лукас спать в этом заведении, за столом, на котором стоят пустая чашка и грязная тарелка. Он ведь ночевал в отеле, так? Разве что…
Не успев додумать, я невольно шагнула на дорогу и направилась к закусочной, а в голове маячил жирный знак вопроса. Лукас провел ночь в кафешке? Но зачем? Почему не взял номер в гостинице?
Я переступила порог и подошла к столику у окна, придерживая под мышкой теплый пакет с выпечкой.
Изучила своего вчерашнего гостя, отметив мешки под глазами и мятую одежду. И, похоже… Да, точно: из уголка рта сползает ниточка слюны.
— Лукас… — прошептала я.
Он не шевельнулся. Не слышит…
Откашлявшись, я наклонилась через стол и повторила:
— Лукас!
Вина и тревога смешались в моем сердце, и я уж совсем собралась его потрясти, получить внятный ответ и принести очередной миллион извинений. Вряд ли человек решит прикорнуть в закусочной — разве что по крайней необходимости. Как я могла позволить ему уйти в ночь?
Я нерешительно вытянула руку и коснулась его плеча.
— Эй…
Слегка встряхнула, стараясь не думать о теплом мускулистом теле под толстовкой.
— Лукас, проснись…
Бесполезно. Господи, спит как убитый.
Ну что ж, пожалуй, больше ничего не остается.
— Просыпайся! — гаркнула я.
Лукас захлопнул рот и открыл один глаз. Недоуменно воззрился на меня, затем расслабился и сонно улыбнулся.
— Рози, — хрипло пробормотал он. — Это действительно ты или я уже на небесах?
Глава четвертая. Лукас
Я просто идиот. Сонный идиот.
Это действительно ты, или я уже на небесах?
Серьезно, Лукас? Боже правый…
Еще не совсем проснувшись, я пожалел о своей шутке. Поздно. Банальная, плоская и никчемная острота уже слетела с моих губ, хотя я еще толком не понял, что произошло. Хотя нет. Я был поражен. Открыл глаз — а рядом Рози, лучшая подружка Лины. Та самая девушка, которая очаровала семью Мартин. Личико в форме сердечка, нежные черты, пухлые губы, колдовские зеленые глаза… Дремлющий мозг изо всех сил пытался определить, сон это или явь. Надо же, какую чушь несет язык, когда сознание его не контролирует…
— Э-э-э… что? — пробормотала Рози, а я пристыженно молчал. — Ты в порядке? — добавила она, выгнув бровь.
Вопрос года.
Разлепив второй глаз, я потряс головой и, надеюсь, непринужденно ответил:
— Просто у тебя из-за спины светит солнце. — Я ткнул пальцем в окно. — Показалось, что ты стоишь с нимбом вокруг головы.
Рози поморгала и отозвалась:
— О, спасибо…
Я потянулся. Закостеневшие мышцы спины заныли. Сколько часов я провел на стуле? Надо было хоть разок-другой за ночь встать и размяться…
Итак, Рози меня нашла. Забавная у нее гримаска. Хмурится — значит, обеспокоена и даже немного зла.
— Сердишься? — начал я, однако девушка меня перебила:
— Можно тебя кое о чем спросить?
Я спокойно выдержал ее взгляд и улыбнулся.
— Ни в чем себе не отказывай.
— Это, конечно, не мое дело, — сказала она, — и все же… Что ты здесь делаешь, Лукас? Знаешь, как ты выглядишь? — Она откашлялась, словно пытаясь смягчить свои слова. — Всю ночь здесь провел?
Обманывать ее мне не хотелось, да и не умел я врать, поэтому ответил вопросом на вопрос:
— И как, по-твоему, я выгляжу?
— Вообще-то великолепно. — Рози издала непонятный звук и продолжила: — В целом — отлично, только напоминаешь человека, который отрубился в закусочной.
— То есть вполне привлекательно, хоть и не прилагаю к этому особых усилий?
— У тебя изо рта текла слюна.
— О-ля-ля…
— Кроме шуток, — настаивала Рози.
— Верю. Должно быть, незабываемое зрелище.
— Ну… вроде того, — вздохнула девушка, пожав плечами. — Тот, кому нравятся сонные, пускающие слюни мужчины, получил бы удовольствие. Мне не нравятся, — помолчав, добавила она.
Я склонил голову к плечу, сделав вид, что призадумался.
— Какие же мужчины тебе симпатичны, Розалин Грэм?
— Мой тип… — начала Рози, округлив глаза, и заколебалась. — Нет, погоди. Не надо уходить от ответа. Ты ведь обещал, что снимешь номер в отеле, — обиженно надула губки она. — Почему не остался, если некуда идти? Так бы и сказал, а ты вместо этого позволил мне тебя выпроводить.
Я нахмурился и серьезно заявил:
— Ты меня вовсе не выпроваживала. Я сам ушел.
Понятно, что вчера она чувствовала себя не в своей тарелке. Мой приезд привел ее в замешательство, а я не из тех мужчин, что прекрасно себя чувствуют, вторгаясь в личное пространство незнакомой девушки.