Миссис Даннимотт сказала:
— Видела вас по местному телевидению, Оливия, вы выглядели как картинка. Платье, прелестная шляпка — настоящая хозяйка поместья, вот что я скажу, дорогая!
— Спасибо, миссис Даннимотт. — Конечно, та видела Оливию и во плоти, но телевидение было важнее, оно придавало ей «звездный статус».
— Надеюсь, вы не повредились, упав в церкви, дорогая?
Оливия потихоньку застонала: ага, значит, телевизионщики ухитрились запечатлеть для потомства ее обморок. Какое безобразие!
— Нет, я всего лишь поскользнулась — ужасно глупо! — не привыкла к таким высоким каблукам.
— Ну, тогда все в порядке, дорогая. А правда, Эйдриан здорово выполнил свой спуск с колокольни? Для викария он несколько неосторожен, но мне вообще-то больше нравится, когда они современные и раскованные, больше заняты с молодежью прихода. Как вы считаете, дорогая?
— О да, миссис Даннимотт! — Оливии хотелось бы знать, долго ли еще будет продолжаться эта болтовня! — Надеюсь, что в буфете хватит припасов на сегодня, я не ходила в магазины…
— Не беспокойтесь, дорогая, я схожу сама. Насчет домоводства можете быть спокойны. Я оставила вам, муженьку и гостю мясо и запеканку с красным вином.
— Спасибо, миссис Даннимотт, вы настоящее сокровище.
— Да что вы, дорогая. Я делала то же самое для старого генерала — только он никогда не давал денег на хозяйство. Ну, пока. В этот уикэнд хорошенько отдохните!
Оливия заехала в Финсбюри-парк, чтобы подобрать Бэрди.
— Вот так так! — вскричала Бэрди, впервые оказавшись в спортивном автомобиле. — Немножко маловат, не правда ли?
— Мне очень жаль, Бэрди, но сегодня «даймлер» на обслуживании.
— Тебе не следовало заниматься мною, Оливия, когда надо управлять бизнесом. Кто должен наблюдать за делами, как не мы с тобой?
— Не беспокойся, я решила делать то, что делает Стюарт с таким блеском.
— Что, лететь в Кент на «Конкорде»?
— Это было бы здорово, но я имею в виду — сваливать свою работу на других. И если хорошо оплачиваемые служащие не сделают эту работу, я им морды набью!
— Надеюсь, это сработает, — с сомнением сказала Бэрди.
Когда они явились в глазную клинику, она попросила Оливию не ждать ее.
— Я уже жду, — подчеркнуто спокойно сказала Оливия. — У меня еще семь месяцев до рождения ребенка, и я потрачу из них столько времени, сколько понадобится, чтобы тебя вразумить. Я ведь знаю, стоит мне отвернуться, ты тут же смоешься!
— Разве я способна на такое?
— Еще как!
— Мне неудобно, что вы платите за меня этому глазнику.
— Пусть будет неудобно! Хуже, если из-за отсутствия лечения ты перестанешь видеть у себя под носом. Новые очки мало что изменят, насколько я понимаю. Зрение — один из драгоценнейших даров природы, Сибилла Бэрди Гу, так что за ним надо следить!
Это заставило мисс Гу задуматься.
Ровно в одиннадцать тридцать вышла медсестра и пригласила Бэрди, которая бросила через плечо:
— Поразительно, как все меняется, когда платишь деньги, — не надо сидеть в очереди и дожидаться приема!
Она поспешила за сиделкой, а Оливия взяла журнал, чтобы скоротать время. Через двадцать минут Бэрди вернулась, и Оливия отложила его.
— Что он сказал?
— Да немного. Он долго пялился мне в глаза, словно влюбился или что-то в этом роде, а потом велел сестре закапать какие-то капли.
— Что он сказал, Бэрди? — настойчиво спросила Оливия.
— Он хочет сначала сделать несколько анализов, прежде чем брать на себя обязательства. Считает, что мне надо лечь в клинику на несколько дней, на следующей неделе. Я не могу себе позволить валяться на больничной койке, пока доктор Глазнюк соображает, что у меня с гляделками.
— Можешь, можешь…
— Я не могу себе этого позволить, Оливия! — огрызнулась Бэрди.
— Я могу, так что заткнись. Пойду сама перекинусь словом с ним, ты безнадежна.
Она спросила сестру, можно ли переговорить с доктором Брэйнтри. Та ушла и вернулась с улыбкой:
— У него есть пять минут.
Оливия зашла к глазному врачу. Он спросил у нее, кем ей приходится мисс Гу, как будто это имело значение!
— Она моя крестная мать и я плачу за ее лечение. Она ведь страдает глаукомой?