— Нет, — ответила Люси, — моя мама занималась только женским бельем. Мужские трусы — в виде плавок и шортов — появились позднее. Как я уже говорила, моя мама начала с создания женского белья: удобных бюстгальтеров, корсетов, комбинаций — одним словом, белья для полных женщин.
— Для полных женщин? — воскликнул Ян.
Он действительно посмотрел на ее полную грудь или ей это только показалось?
— Да, для полных. Мой папа — вы вчера видели его — не одобрял намерений мамы и говорил, что это недостойное занятие для женщины из приличной семьи. Но она не обращала на него внимания и упрямо шла к своей цели.
Люси старалась определить по выражению лица Яна, что он думает об этом.
— И что же было потом?
— «Пандора» имела огромный успех, причем с самых первых шагов.
— А дальше?
— А дальше мама получила кучу денег, и ее ошеломляющий успех вызвал бурю негодования у отца. Они развелись, отец женился во второй раз на этой злой ведьме Джинетте, потом у них появилась Стеффи. Я осталась с мамой и училась шить комбинации и корсеты. Когда мама умерла, всему этому пришел конец.
— Конец фирме «Пандора»? Так что же, все, что лежит в комнате для гостей, сшито двенадцать лет назад? — удивленно воскликнул он.
— Да нет же! Вы невнимательно слушали! Я сказала, что моя мама занималась только женским бельем для полных женщин. Но я… я мечтала не только продолжить дело мамы, но также расширить и упрочить его. И тогда я спросила себя: а почему бы не освоить производство нижнего белья для крупных мужчин? Почему женщины имеют право на удобное красивое белье, а мужчины нет?
Воцарилось гнетущее молчание. Ян снова густо покраснел.
— Я думал, вы всегда работали учительницей, — разочарованно произнес он. — А оказывается, вы модельер нижнего белья для мужчин…
Он что, смеется над ней? Она взглянула на него краем глаза.
— Я действительно учительница, но у меня, как у всякой учительницы, есть летние каникулы. Кстати, рядом с гостевой комнатой, где вы остановились, расположена комната, в которой стоит моя швейная машинка. Вот там я и создаю свои модели, особенно летом.
— То есть вы хотели бы заниматься этим всегда, просто сейчас у вас нет такой возможности? — медленно, словно начиная понимать, спросил Ян.
— Да, сейчас это просто мое хобби, но я хотела бы, чтобы это стало моей профессией. Я учительствую только для отвода глаз, поскольку отец не переносит «Пандору». Сейчас он управляет ею, но стыдится говорить о ней с другими мужчинами… Может, потому, что мамина «Пандора» принесла денег во много раз больше, чем его работа. А может, потому, что мама жила в своем собственном мирке, думая только о своем любимом деле.
— Я ее понимаю, — заметил Ян.
Люси была на взводе. Она встала и начала ходить по кухне.
— Кстати, отец не должен владеть компанией, раз он стыдится ее продукции. Мама собиралась оставить компанию мне, она всегда говорила, что это мое приданое. Но мама никогда не была практичной, да и кто знал, что ее не станет, когда мне будет всего двенадцать лет?
Ян о чем-то сосредоточенно думал.
— Постойте! Так теперь ваш отец владеет «Пандорой»? Она досталась ему?
— Да. — Люси подошла к столу и снова села. — После смерти мамы выяснилось, что она не меняла своего завещания, которое было составлено еще до моего рождения. Так он получил «Пандору» и все, чем мама владела.
— Это несправедливо! Вы должны были бороться! — возразил Ян.
— В двенадцать лет? — Люси заметила, что Ян смотрит на нее с явным сочувствием. — Тетя Пенни, мамина сестра, заявила, что, как мой опекун, опротестует завещание в мою пользу. Ей удалось заставить отца пойти на уступки: он обещал, что откажется от компании, когда я по возрасту смогу сама управлять ею.
— Так в чем дело? Почему он до сих пор не вернул вам «Пандору»? — Ян подвинулся ближе к Люси.
— Я допустила непростительную ошибку — рассказала ему о своих грандиозных планах: о первом утягивающем бархатном бюстгальтере для полногрудых женщин и о гибриде плавок с шортами для больших мужчин. Это мое изобретение.
— А, видел… это плавки с эластичными штанинами?
— Да. — Люси рассеянно ковырнула пальцем арахисовое масло и провела волнистую линию на сухарике. — Мой папа… — Она подняла голову и чуть не стукнула затылком Яна, который наклонился, чтобы посмотреть, что она нарисовала. Почему ей так трудно сосредоточиться, когда Ян совсем рядом? — Мой папа сказал, что мечтать о профессии модельера мужского белья — глупое ребячество и поэтому мне нельзя доверить руководство компанией.