Стол с завтраком был накрыт с большим вниманием и заботой. В термосе их ждал горячий кофе, и даже в тостер вставлены два куска белого хлеба. Поперек стола лежала большая белая карточка, на которой друзья написали: «Нам недоставало вас! Джерми и Ред».
Пока девушки поглощали завтрак, Фелициата уверяла подругу, что совесть у них все-таки нечиста.
— Почему? — качая головой, спросила Нита.
— Потому что наши любимые уже несколько часов работают, а мы здесь все еще лениво рассиживаемся в их купальных халатах!
— Это нелепо, Фе! У нас отпуск! Нам полагается еще несколько дней отпуска. Вспомни о наших тренировках! Разве обычно ты ежедневно не нагружаешь свое тело — иногда до полного изнеможения? Наслаждайся, пожалуйста, теми немногими днями, которые остались у нас для отдыха! — И, увидев, что Фелициата хочет ей ответить, продолжила: — И прошу, пожалуйста, Фелайн, не спрашивай меня сейчас, что будет потом! В этот изумительный день у меня нет абсолютно никакого желания думать об этом! — Она догадывалась, что подругу беспокоили мысли о будущем, да и саму ее конечно, тоже. Но Фелициата не хотела никаких дискуссий на эту тему. Ее мысли витали в облаках. «Ред! — думала она. — Ред! Когда же наконец, наступит вечер и ты снова обнимешь меня?»
Но до вечера было еще слишком много времени. Девушки больше не хотели дожидаться Джерми и Реда у них в квартире и решили сами поехать к ним.
— Как ты думаешь, может быть, им предварительно позвонить?
— Зачем, Фелициата? Пусть будет сюрприз. Вероятно, они обрадуются нашему появлению.
И подруги снова поехали в переполненном вагончике фуникулера, правда, уже без багажа. Они крутили головами во все стороны, чтобы еще раз посмотреть на Сан-Франциско.
— Завтра четвертое июля, — вспомнила Нита. — Как ты думаешь, Джерми и Ред будут работать в этот день?
— Никто не работает четвертого июля, мисс! — ответил ей по-немецки кто-то из толпы. Девушка не могла поблагодарить за эти сведения. Неизвестный стоял где-то у выхода из вагона, и она его не видела. Нита только удивилась, что ей ответили на немецком языке. Видимо, здесь хорошо понимают иностранцев — лучше, чем в Нью-Йорке. Там никто не обращался к ней по-немецки.
В гостиницу «Немецкая кухня» подруги проникли через боковой вход, который отыскала Нита. Сначала они пошли в свою комнату, чтобы переодеться.
— Интересно, заметил ли Вилли, что нас здесь не было этой ночью? — поинтересовалась Фе.
— Скажи еще, что тебе неловко!
— Да, немного!
Нита рассмеялась. Она достала из своего чемодана светлый пуловер.
— Наверное, он должен уже привыкнуть к этому, Фелайн! Ведь, очевидно, и в эту ночь мы не будем его постояльцами!
— Ведь он так заботился о том, как нас устроить.
— Скажите, пожалуйста! — Нита выпрямилась и провела рукой по влажному лбу. В маленькой комнате было душно и жарко. — Ты что, хочешь всю свою жизнь обращать внимание на каких-то малознакомых людей? Пора наконец повзрослеть! Ты проводишь ночь с любимым, ты его возлюбленная — вот и веди себя соответственно!
Пока Фелициата надевала белую льняную кофточку с короткими рукавами, она задумалась над словами Ниты. Кто она для Джерми — возлюбленная или любовница? Казалось бы, бессмысленно противопоставлять эти понятия. И все же… Она чувствовала себя более значимой и дорогой для него, чем просто любовница. Она — возлюбленная. Темно-синие брюки выпали из рук Фелайн, когда она отсутствующим взглядом уставилась в окно. Девушка так напряженно думала о Джерми, что ничто вокруг для нее больше не существовало. Как же чудесно быть влюбленной! Все приобретало яркие тона, тени исчезали. Жизнь представлялась громадным, залитым солнцем лугом… Девушка тихо вздохнула. Она была безмерно счастлива!
Когда подруги незаметно для съемочной группы вошли в зал для завтрака, расположенный в задней части гостиницы, им встретился Вилли.
— Ну и ну! — Он погрозил девушкам указательным пальцем, улыбаясь при этом. — Сегодня утром я заметил, что вы отсутствует!
— Очевидно, и завтра нас здесь не будет, — ответила Нита.
Старое мудрое лицо Вилли излучало добродушие, когда он посмотрел на нее.
— Только бы вы получать счастье, — сказал он достаточно серьезно. — Вы так еще молод! Вам нужен весь счастье мира!
Спустя пять минут Фелициата почувствовала сильный укол в сердце, так как с ее счастьем, казалось, было покончено.
Они осторожно подошли к двери, ведущей в парадный зал ресторана, и Фелициата увидела следующую картину. Одетая в вызывающе короткие шорты Сюзан сидела на коленях у Джерми и, болтая своими длинными обнаженными ногами, уплетала ленч с большой тарелки Джерми. А того, похоже, это совсем не смущало, во всяком случае, он не выражал никакого беспокойства. Фелициата смертельно побледнела. Она, как утопающая, схватила руку Ниты и сжала ее. При этом девушка не в силах была отвести взгляд от Джерми и Сюзан. Ее глаза наполнились слезами.