– Спасибо вам за всё, Андрей. Извините за беспокойство.
– Вы же не нарочно, – отшутился он.
При виде бредущей навстречу машине троицы Виктор, сидевший на заднем сиденье, вылез из машины и смотрел на Дашу во все глаза. Потом перевел взгляд на застывшего у калитки Андрея.
– Это твой знакомый? – спросил он у жены.
– Теперь, наверное, – улыбнулась она и помахала мужчине.
Тот махнул ей в ответ.
– Что это за мужик? – поинтересовался Виктор, когда отец с матерью осторожно устраивали Дашу на сиденье рядом с ним.
– Ладушку в садик отвели? – спросила она, будто не слыша.
– Конечно, – отозвалась мама. – Подумали, что вряд ли стоит таскать её с собой. Как ты себя чувствуешь?
– Не лучшим образом. А сейчас ещё прошлась и поняла, что доктор был прав, советуя постельный режим. Наверное, я здорово приложилась головой о землю… Давайте приедем домой, я лягу и подробно отвечу на все ваши вопросы.
Она скосила взгляд на Виктора и откинула голову на спинку сиденья. В глазах мужа можно было прочесть всё, что угодно, кроме жалости и сострадания. Как, оказывается, далеко всё у них зашло.
Даша, однако, права, утверждая, что нет никакой порчи, сглаза, приворота. Люди просто списывают на это свои собственные ошибки. Посмотрел на другую женщину – приворот, что-то у тебя не ладится – порча, не бережёшь свое здоровье – сглаз!
– Вчера, кстати, Олеська звонила. Я сказала ей, что мы не можем тебя найти. Она решила, что сможет это сделать. Надо позвонить, а то она до сих пор думает, что ты пропала…
Впрочем, наверное, из-за этого удара Даша так и забыла позвонить подруге.
Её родные и в самом деле, уложив Дашу на кровать, сели вокруг неё в ожидании. Пока что картина представлялась им разрозненной: что-то она успела сказать, что-то увидели, что-то домыслили…
– Итак, – начала она, – я решила сэкономить время и пройти к остановке через частный сектор. Но там было довольно темно, на всю улицу горел один фонарь, и потому я не сразу увидела мужчину, который шёл за мной.
– Что изменилось бы, если бы и увидела? – горько заметила мама. – Вряд ли ты могла бы от него убежать. На таких-то шпильках.
– Я сама об этом подумала, когда почувствовала опасность, – согласилась Даша.
– Ходить ночью по незнакомой улице, – пробурчал Виктор. – А я всегда считал, что ты человек рассудительный.
– Я сама так считала, – вздохнула она, не желая вступать с мужем в полемику. Задним-то умом мы все крепки!
– Если вы все будете рассуждать, кто и как поступил бы на Дашином месте, мы так никогда до сути не доберёмся.
Папа не одобряет укусов зятя, жалеет дочурку.
– Возле калитки Андрея остановилась, даже не я сама, бандит меня остановил. А потом уже, отступая, я в последней надежде нажала на ручку калитки. Так совпало: момент удара и момент открытия калитки. Вот я и упала прямо во двор. В последний миг показалось, что мимо меня что-то метнулось. Потом я уже ничего не помнила. Потом Андрей… ну, тот, что меня подобрал, сказал, что на бандита напала его собака, немецкая овчарка по кличке Шерхан.
– Странно, что собака стала защищать чужую женщину, – все же съязвил Дашин муж.
– Вовсе не обязательно защищать, – не согласился отец. – Просто в этот момент лежащая Даша не представляла никакой опасности его охраняемой территории, а тот, что стоял у калитки, вроде покушался на собственность хозяина…
Получилась двусмысленность, и Уваров-старший конфузливо замолчал.
– Не понимаю, почему ты там осталась на ночь? – опять с раздражением бросился в атаку Виктор. – Папа точно так же мог осторожно привезти тебя домой.
– Врач не советовал этого делать.
Собственно, Даша не была уверена, что врач этого не советовал. Но так уверял Андрей, хотя непонятно, почему, очень нужны были ему эти заботы!
– Ещё врач откуда-то взялся. Как я понял, не из «скорой помощи».
– Ты правильно понял.
Даша начала сердиться, хотя показывать этого не хотела. Вот, значит, как, покусились на то, что любящий супруг считал только своим. Остальное не важно. Что там было полезно для Даши, ерунда, главное, чтобы она домой вернулась. И стала бы хлопотать вокруг него, вернувшегося из больницы, несмотря на свое плохое самочувствие.
Мама сразу почувствовала неладное и тоже бросилась в бой, но не на защиту кого-то одного, дочери или зятя, а на защиту брака, который, по её мнению, надо было спасать всеми силами.
– Витенька, – сказала она, – ничего страшного ведь не произошло, не так ли? Даша просто не хотела нас волновать. Правда, доченька? Может, ты сомневаешься в квалификации приглашенного… Дашиным спасителем врача? Но мы можем пригласить своего. Пусть он её осмотрит и скажет, что ещё нужно сделать?