Виктор немного помедлил и, достав из внутреннего кармана пиджака бумаги, подал ей.
На одной путевке было написано его имя, а на другой стояло: Годиева Светлана Алексеевна.
Глава восьмая
— Нac, кажется, обещали покормить? — привел ее в себя голос Гены.
Алла посмотрела на него: вроде обычный молодой мужчина, и с ней он вежлив и даже ласков, но теперь она знала, как он опасен. Лучше бы с ними никогда больше не видеться, но она отчетливо понимала, что теперь поздно об этом сожалеть.
И с другой стороны, чего печалиться? Разве плохо взять и свести знакомство с такими вот крепкими, сильными парнями, которые легко решают твои проблемы?..
Отметив точные и быстрые движения Виталия, она была приятно удивлена: парень наверняка всерьез занимался спортом. Алла было уже записала его в разряд чуть ли не альфонсов. Он ведь мог бы ходить по жизни и лишь поплевывать. Основное за него сделала природа, дав такое красивое «киношное» лицо. Сколько бы нашлось женщин, готовых содержать его только за это
Она споро накрыла на стол. Салаты купила в супермаркете, сама не стала голову морочить, а вот мясо сделала — пальчики оближешь! Это она умела.
Поставила на стол водку и мартини — мало ли какие у ребят вкусы. И не ошиблась. Гена сразу ухватил водку, а его красивый приятель взялся за мартини.
— За рулем я себе не позволяю расслабляться, — сказал Алле Виталий. — Так что мы с вами пьем легкие напитки. Пока. А там кто его знает.
— Давайте дружить, — предложила тост Алла. — Надеюсь, у нас с вами будет взаимный интерес.
— Какой у нас может быть интерес к ведьме? — грубовато пошутил Гена. — Разве что мы сами черти.
— Но мы-то уж точно не шарлатаны, — заметил Виталий.
— Вы имеете в виду, я шарлатанка? — неприятно удивилась Алла. — Второй год я работаю, а еще ни разу никто не жаловался.
— То есть вы хотите сказать... — начал заводиться Виталий.
— Ты, — поправила его Алла, — после сегодняшнего случая мы вполне можем быть на ты.
— Хорошо, ты хочешь сказать, что и в самом деле организуешь все эти привороты и порчи?
— Ну, в рекламе я вообще-то не пишу, что организую порчи, обещаю решить проблемы... но, если клиенту требуется, отчего не сделать?
— Значит, чужие проблемы решаешь, а свои — Веню просишь? — ухмыльнулся Виталий.
— Отвали, не бодай девчонку! — прикрикнул на него Гена. — Вон как вкусно готовит. Поваров я уважаю особо. От них, можно сказать, наше здоровье зависит... Лучше поговорим о порче. Наверное, если подумать, у каждого из нас есть человек, которого ему хотелось бы испортить. — Он довольно заржал.
— Нет, — упрямился его товарищ, — пусть она нам покажет хоть что-нибудь. Я тоже умею красиво говорить, а ты докажи!
— Пожалуйста, — пожала плечами Алла, — только пойдемте в мой кабинет. Если вы наелись...
— А здесь нельзя?
— Нет, кабинет — это специально устроенное для моих занятий место. Здесь — столовая. Каждому месту нужна своя атмосфера.
— Она права. Пойдем отсюда. Кухня — это святое. Жалко, у меня есть жена, а то я бы хоть сейчас на тебе женился! — пророкотал Гена.
— Надеюсь, насчет женитьбы это ведь шутка? — улыбнулась ему Алла.
— Какая шутка! Все серьезно. — Он посмотрел на нее и нарочито тяжело вздохнул.
— Ну, это даже не фокус. Ты не женат, но любишь говорить, будто у тебя есть жена, чтобы твои женщины не слишком на тебя рассчитывали. Но мне-то можешь лапшу на уши не вешать!
— Ты что, сказал ей? — обратил Гена свой взгляд на товарища.
— Когда бы я успел, — хмыкнул тот. — Забыл, куда мы пришли?
— Может, Веня сказал?
— Да он только сегодня решил, кого послать
— И правда... — несколько растерянно подтвердил тот. — Это из-за того, что у меня нет кольца на руке. Так у нас никто из ребят не носит, даже женатые. Только печатки...
— Зато у тебя есть дочка.
Геннадий снова начал хохотать и, поскольку Алла поднялась из-за стола, жестом приглашая мужчин следовать за собой, говорил уже на ходу:
— А вот тут ты, подруга, прокололась: нет у меня детей и никогда не было.
— Ты уверен? — Алла взглянула на него снизу вверх — Гена был выше ее на голову. — Мать ребенка зовут Верой. У нее рыжие волосы и голубые глаза. Родинка над верхней губой.
Гена заметно побледнел.
— Этого ты знать не могла. Никто тебе бы такого не сказал... Значит, Верка аборт не стала делать? Вот дура упрямая... У меня дочь. Ни фига себе!
Он был настолько ошарашен, что, придя в кабинет, просто сел в кресло и задумался.
Виталий смотрел на Аллу во все глаза, но было видно, что познания ведуньи его не до конца убедили. Он снисходительно взглянул на друга Гену, мысленно посмеялся его задумчивости: да если подумать, все можно объяснить. Просто совпадение: к этой Алле приходила баба Генки и все ей рассказала. У них не такой уж большой город, чтобы две женщины не могли встретиться. Или просто нечто друг о друге знать.
— У меня тоже есть ребенок? — Он сказал это и усмехнулся.
— У тебя — нет. Ты достаточно осторожен со своими женщинами, и до сих пор никто из них тебя по-настоящему не зацепил.
— До сих пор? — усмехаясь, переспросил он. — А теперь, надо понимать, зацепит?
— Зацепит, — кивнула она.
— Может быть, ты даже знаешь ее имя?
— Знаю. Но пока не скажу. Ей еще подумать надо...
Он испуганно взглянул на нее, наверное, уже представляя себе, как новое чувство змеей вползает в его грудь. Было видно, что он этого не хотел. Алла отчетливо видела, как мечется он в поисках выхода. В конце концов он решил, что справится и с этим. Не подозревал, глупый, что такое вряд ли было ему под силу.
Она села за стол и обеими руками обхватила свой стеклянный шар.
— Ну так решайте, показать вам что-нибудь или не надо?
— Вообще-то мы торопимся, — зачастил Виталий, считая, что чем быстрее они отсюда уйдут, тем легче он отделается. Дернул же его черт за язык!
— Да, мы торопимся, — эхом повторил за ним Геннадий, но совсем по другой причине. Алла видела, что он от нетерпения разве что не ногами сучит. Сейчас он наверняка помчится к своей бывшей пассии, чтобы поглазеть на свою дочь.
Мужчины ушли. Алла помыла посуду. Сегодня она нарочно освободила себе время. Но дело идет к четырем, а на это время у нее кто-то должен быть.
Алла взглянула в свой блокнот. Минуточку, но эта особа у нее уже была. Что ей опять понадобилось?
Выглянула в окно: ага, вот и она сама.
Надо же, к Алле пришла посетительница с жалобой на нее саму! Молодая девка, лет двадцати. Алла ее прекрасно помнила. Заказывала приворот. Заплатила сто баксов, а приворот якобы не сработал.
Вернее, приворот держал мужика недели две. Алла согласилась: для приворота маловато.
Девица эта, по имени Светлана, уже свадебное платье шила, потому что мужик крутой, с его знакомствами развод и свадьбу он мог сделать в один день, как вдруг... сорвался с поводка! Таких проколов в работе Шахворостовой еще не случалось.
Вообще-то она знала, что нет приворотов, как и порчи, чтобы действовали вечно. Максимум пять лет. Но чтобы приворот действовал всего две недели...
— То есть он не то чтобы сорвался, — уточнила клиентка, — а как-то перестал гореть. Как будто у его жены колдунья оказалась сильнее...
А вот это уже было прямое оскорбление! То есть Алла не могла сказать клиентке все, что она о ней думает, и что ей еще придется отвечать за свои дела...
— Насчет горения у нас с вами договоренности не было, — не удержавшись, едко заметила она.
— Так ведь он от меня уходит, я же чувствую! — воскликнула клиентка, и Алла поняла, что как «потомственной ведунье» ей и вправду пора принимать меры.