И снова Алена едва сумела взять себя в руки. Он пойдет ее провожать, даже не заходя в собор? Тогда действительно, зачем он сюда шел?
Но Женя, как видно, привык к странностям своего шефа:
— Воля ваша. А я послушаю мессу. Заодно и попрактикуюсь в латыни — с третьего курса ее не слышал.
Подмигнув Алене, он скрылся в полутьме за растворенными высокими дверьми.
Они шли по той же самой улочке, только теперь впереди была не громада собора, а заходящее солнце, яркое и слепящее. В его лучах улица казалась праздничной и беззаботной. Но Алена этой праздничности не чувствовала. Молчание, в котором проходила их совместная с Володей прогулка, не было простым и легким. Наконец Алена решилась его прервать:
— Как прошли переговоры?
Городецкий улыбнулся:
— Спасибо, хорошо.
— Все вопросы улажены?
— Да.
Что, он так и будет отделываться односложными ответами? В конце концов, это просто невежливо! И зачем он только с ней пошел? Алена вдруг сообразила, что задала последний вопрос вслух:
— Зачем вы пошли со мной?
Сказала и покраснела.
Городецкий приостановился:
— Вам это неприятно?
— Нет… Но странно как-то идти рядом и молчать.
— Почему?
Алена растерялась и выпалила первое, что пришло в голову:
— Если вам не о чем со мной говорить, я могу пойти по другой стороне улицы!
Как глупо! Ну вот, вместо того, чтобы исправить положение, она еще больше испортила! Алена готова была заплакать от смущения. «Что это со мной? Как маленькая девочка! А ну-ка, прекрати!» — приказала она себе. Но подступившие к глазам слезы не уходили.
Но Володя, видно, не посчитал Аленины слова глупыми. Мало того, он тоже заметно смутился.
— Честно говоря, — медленно сказал он, — я просто не могу решиться сделать вам одно предложение. Не знаю, примете ли вы его…
Аленины слезы мгновенно высохли.
— Какое предложение?
— Тут недалеко есть один очень симпатичный ресторанчик. Что, если мы его посетим?
— А Женя?
Володя усмехнулся:
— Он остался слушать латынь. Сам виноват.
Алена заколебалась. Остатки здравого смысла подсказывали, что не стоит принимать это предложение. Но, в конце концов, ничего страшного не произойдет, если она и согласится… Завтра они будут в Москве, и этот человек навсегда исчезнет из ее жизни. И потом, не в постель же он ее приглашает, а только поужинать! Почему надо обязательно искать во всем тайный умысел? Она посмотрела на Городецкого: да нет, он совсем не похож на коварного соблазнителя! А то, что у Алены возникают при взгляде на него неподходящие желания, это исключительно ее, Аленины, проблемы. Она незаметно облизнула губы:
— Можно спросить?
Володя опять улыбнулся:
— Пожалуйста, о чем угодно.
— Почему вы решили пригласить меня поужинать?
Он лукаво глянул на нее:
— Обычно девушки не задают таких вопросов.
— А я задала. Ответите?
— Отвечу. Чтобы сделать вам приятное. Этот ресторанчик славится искусством своего шеф-повара, и просто грех быть здесь и не попробовать всяких вкусностей. Кроме того, вам как журналистке полезно расширять кругозор. Даже в области кулинарии. Может быть, напишете об этом в своей «Обаятельной и привлекательной».
— Только поэтому? Честно?
Он остановился и прижал руку к сердцу:
— Клянусь!
У Алены на щеках заиграли ямочки:
— Я вам верю. Ну что ж, пойдемте есть ваши вкусности.
Ресторанчик назывался «Роморантен» и входил в известный французский ресторанный путеводитель, причем имел в нем две звезды. Две звезды — это не мало, если учесть, что максимальное их количество — три. Находился «Роморантен» в здании старинной почтовой станции, и меню в нем было соответствующим интерьеру. Шеф-повар, Дидье Бра, ради собственного удовольствия и из любви к литературе готовил блюда, упомянутые в книгах знаменитых французских писателей. Здесь подавали слоеный пирог с семгой и редисом, лангустины в грибах и прочие деликатесы. Но фирменным блюдом Дидье Бра считались неподражаемые блины с малиной.
То, что им поставили на стол, меньше всего походило на традиционное блюдо русской масленицы. Алена привыкла, что блины лежат на тарелке большой горкой или свернуты в трубочки, если они с начинкой. Здесь же блины были сложены наподобие почтовых конвертов, и их было совсем немного.
— Ну как? — спросил Володя, когда Алена осторожно положила в рот маленький кусочек.
— Удивительно! Ни за что бы не догадалась, что это блины! Нежные, как воздушное пирожное!
Володя довольно улыбнулся: