Леди Леннокс тоже наблюдала за Харди, стоя в окружении подруг. Одетая в полупрозрачное воздушное платье, Гвен выглядела восхитительно. Взгляд Финна приковал к себе овальной формы алмаз, висевший у нее на шее, над глубоким вырезом. Алмаз находился в окружении своих более мелких собратьев и ниток жемчуга.
У Финна перехватило дыхание. Ожерелье являлось настоящим шедевром ювелирного искусства, а главное, он видел его впервые. Финну необходимо было взглянуть на него с более близкого расстояния.
Музыка закончилась на бравурной ноте, и Финн стал пробираться сквозь толпу к Мюриел и Харди.
Запыхавшаяся Мюриел обмахивалась веером.
— После такой сумасшедшей польки мне нужно освежиться. Прошу прощения, джентльмены.
Финн ткнул локтем брата в бок.
— Я получил большое удовольствие, — сказал Харди. — Мюриел — просто огонь. Надо еще раз пригласить ее на танец.
Финн смотрел вслед Мюриел, пока она не растворилась в толпе дам, похожей на ворох пастельных тонов шифона и кружев.
— А как пальцы на ногах? Не пострадали?
— Нужно быть великодушным к молодым леди, — со стоическим видом заявил Харди.
Финн взял его под руку.
— Мне надо взглянуть на ту побрякушку, которая висит на шее леди Леннокс, — сказал он, понизив голос, — а потом потанцевать с мисс Кейт Уиллоуби. — Финн усмехнулся. — Ты, судя по всему, в свою очередь, не прочь потанцевать с Гвен.
Лицо Харди просияло.
— Отлично, поменяемся партнершами во время танца. Где мисс Уиллоуби?
— Ее стережет барон Бёрли. Ко мне он настроен враждебно, а ты, я уверен, сможешь вырвать Кейт из его рук.
— Бёрли помолвлен?
— Сесил клянется, что он и Дафна такие же жених и невеста, как я и Мюриел.
— Интересно, а что думает по этому поводу сама Дафна?
— Она всегда нравилась тебе.
Харди передернул плечами.
— Неправда.
Оркестр заиграл вальс, и Финн взглянул на леди Леннокс. Она поймала на себе его взгляд и кивнула. Финн подошел к ней и пригласил на танец.
— «Факелы созданы, чтобы гореть, драгоценности — чтоб их носить», — процитировал Финн, не сводя глаз с ожерелья Гвен.
Она подняла тонкую бровь.
— Вы думаете, у Шекспира вызывали восхищение драгоценности, а не те, кто их носит?
— Не знаю, как Шекспир, но лично я не смог бы ответить на этот вопрос. Если я признаюсь, что меня восхищает ваша грудь, то со мной может расправиться или ваш муж, или мой брат. А откуда у вас это ожерелье?
Леди Леннокс усмехнулась.
— Сегодня вечером, когда я собиралась на бал, в мой будуар вошел граф и надел мне на шею это ожерелье, — промолвила она, и ее взгляд затуманила грусть, — как знак…
— Как знак того, что вы принадлежите ему? Расскажите поподробнее историю этого украшения, мадам.
Они разговаривали, кружась в вальсе в центре зала.
Гвен негромко хмыкнула.
— Он купил это ожерелье у ювелира, который заявил, что оно взято из сундука, набитого драгоценностями. Это приданое какой-то принцессы.
— Прусской?
— Наверное. — Гвен взглянула на Финна. — Я ненавижу это ожерелье.
Ее серебристые глаза с зеленоватым оттенком потемнели, и она надула розовые губки. Финн понимал, чем именно привлекала Харди эта белокурая красавица с бледным лицом. Гвен Леннокс была похожа на белую лилию.
Финн нашел глазами Харди, который танцевал с Кейт. Несколько шагов, и они окажутся рядом.
— Подчиняйтесь мне, я буду вести вас в танце, леди Леннокс, — сказал Финн и, поравнявшись с братом и его партнершей, поднял руку Гвен над ее головой, закружил на месте, а затем передал руку дамы Харди.
Харди сделал то же самое, и они обменялись партнершами. Кейт оказалась в объятиях Финна. Братья выполнили этот маневр так удачно, как будто долго репетировали. Харди умчался с Гвен в вихре танца.
— Ну и хитрецы вы с братом, — промолвила Кейт, довольная тем обстоятельством, что оказалась в паре с Финном.
Душа Финна наполнилась радостью. Кейт танцевала легко и непринужденно. Финн замедлил темп движений, и она тут же подстроилась под него.
Он примирительно улыбнулся.
— Я доставил вам неприятности вчера вечером. Может быть, начнем все с чистого листа?Глава 4
— Начать все с чистого листа — значит, начать все сначала. Для нас это невозможно, — промолвила Кейт.
…Она вдруг вспомнила, как они стояли на Плаза Реал. Кейт указала на фонарный столб и сказала:
— Это работа Гауди.
И тут Финн вдруг обнял и поцеловал ее. Дрожь пробежала по телу Кейт, она думала, что ее сердце выпрыгнет из груди. Их с такой неудержимой силой тянуло друг к другу, что уже вечером они оказались в одной постели. Когда их короткий роман закончился, Кейт вытеснила воспоминания о нем в дальний уголок памяти.