— Хорошо. Но только при одном условии.
— Каком?
— Мы продолжим собственное расследование.
— То, что мы делаем, едва ли можно назвать расследованием, — заметил Михаэль и добавил, увидев упрямое выражение на лице Кортни: — Ты никогда не сдаешься.
Ее глаза сверкнули, и она подарила ему свою самую очаровательную улыбку. — Никогда!
Михаэль обнял ее одной рукой и притянул к себе. Ее сердце забилось сильнее. Но разве это нужно ей сейчас? Сейчас, когда в ее жизни все так перевернулось и спуталось. Когда она была так уязвима.
Она заглянула в его глаза, и это привело ее в еще большее смятение. Он смотрел на нее с тоской и желанием. У нее перехватило дыхание. Вокруг было тихо. И у Кортни появилось чувство, что она может умереть, если не освободится от этого взгляда. И еще она поняла, что умрет, если сделает это.
Михаэль заговорил первым. Его голос был полон чувства. Но то, что он сказал, не имело к этому никакого отношения.
— Итак, девочка, возможно, мне не все понятно, но мы сделаем так, как ты хочешь.
Она подняла свою руку и нежно провела по его губам.
— Спасибо. — Затем она освободилась из его объятий и забралась в машину.
Михаэль бросил взгляд на Томми:
— У меня такое ощущение, что меня объегорили.
Старик захохотал от всей души:
— Я думаю, что она немного превзошла тебя.
3
Через полчаса Кортни вместе с Михаэлем и Томми вошла в отделение полиции в Негриле. У нее было такое чувство, будто ее сопровождают два хмурых тяжеловеса из Бодигарда. Несмотря на то, что один из них был уже не в лучшей форме, оба являли готовность отшвырнуть каждого, кто попытается тронуть хоть волосок на ее голове. Она глубоко вздохнула и попросила шефа полиции.
Прошло много времени, и ярость Кортни росла с каждой минутой. Наконец Джеффри Таунсенд вышел из своего кабинета. Он был высок, строен, с безобразным шрамом на правой щеке. Его усики, толщиной в карандаш, больше подошли бы гангстеру, чем защитнику закона. Его вид говорил о том, что он вовсе не в восторге от их появления. Однако присутствие Михаэля и Томми заставляло его держаться в границах вежливости. У него были отменные манеры, а голос нежный, как шелк.
— Мисс Адамс, — произнес Джеффри Таунсенд с ямайским акцентом, — мне очень жаль, что я заставил вас ждать. Чем могу быть вам полезен?
— Дело касается моего брата.
— Но ведь я сказал вам пару дней назад, что нет ни малейшего повода считать, что вашему брату что-то угрожает. Никаких оснований для беспокойства.
Кортни почувствовала, что он едва сдерживает свое нетерпение.
Шеф полиции обратился к Михаэлю и Томми:
— Многие люди приезжают на Ямайку, чтобы лечь на дно, когда дома становится горячо. Я уверен, что брат мисс Адамс вновь объявится, когда его… э… проблемы будут решены.
Кортни едва преодолела искушение влепить пощечину этому отвратительному улыбающемуся человеку. Но сдержалась и только сжала кулаки:
— Но может быть, его держат в заложниках… или он уже мертв.
— Ну, ну, моя дорогая, нет никаких оснований…
— Я не «ваша дорогая», — вспылила она. — И имеется более чем достаточно оснований, чтобы что-то предпринять. Вы не делаете ничего!
— У вас же нет никаких доказательств!
— Нет доказательств? Мой брат, очень ответственный человек, не приехал ко мне. Затем мне кто-то доставил сообщение, которое его явно принудили написать.
— Почему же явно?
Кортни гневно отмахнулась:
— А теперь один из кельнеров ресторана Томми исчез. Сколько еще надо ждать, пока вы что-то предпримете? Или сначала нужно обнаружить на берегу пару трупов?
Она стояла напротив Джеффри Таунсенда и дрожала от возмущения. Ее лицо покраснело от ярости, а зеленые глаза опасно сверкали. Никогда раньше Кортни не чувствовала себя такой беспомощной, и это усиливало ее гнев.
— Я прошу вас, мисс Адамс, успокойтесь.
— Прекратите молоть вздор! — закричала она. — Пошли! — Она обернулась к Михаэлю и Томми и бросилась к выходу.
— Подожди, Кортни, — крикнул Михаэль. — Доскажи ему конец истории.
— Это его не интересует. Он предпочитает вести себя так, будто ничего не произошло. Похищение людей и убийство — ничто перед туристским бизнесом.
Михаэль кинулся к ней и схватил за руку, но Кортни, вырвавшись, выбежала наружу. За несколько секунд она промокла до нитки. Лил обычный для тропиков дождь, который усиливался с каждой минутой. Однако вскоре серые тучи снова исчезли, и с ярко-голубого неба засветило солнце. Кортни попыталась защититься от потоков воды в машине Михаэля, но дверцы были заперты. Возвратиться в здание полиции ей мешала гордость.
В ярости она ударила ногой по шине автомобиля. Но ничего этим не добилась, кроме боли в ноге. «Где это запропастились Михаэль и Томми?» — спрашивала она себя. Она бросила взгляд на выкрашенное белой краской здание и поковыляла по улице, которая вела к ее дому. До него было всего пару миль. Она все равно уже промокла до костей, так что еще немного дождя для нее ничего не значило. Кроме того, она хотела обо всем поразмыслить.
Кто пытался причинить Джонатану зло? Для этого не было никаких причин. Возможно, ненависть была направлена на нее и кто-то хотел подобным образом заставить ее мучиться? Эта мысль до сих пор не приходила ей в голову. И она ей совсем не понравилась.
Не был ли Михаэль все-таки прав, когда говорил, что она сама нарывается на опасность? Она медленно брела под дождем, который постепенно утихал. Лишь только она оказалась за крутым поворотом дороги, как услышала шум мотора. «Это, наверно, Михаэль», — подумала она и остановилась. Автомобиль показался из-за угла.
Чем ближе он подъезжал и чем громче становился шум мотора, тем сильнее страх охватывал Кортни. Ее глаза расширились, и сердце гулко забилось. Она вдруг поняла, что машина едет прямо на нее. Пути назад не было, на мгновение ужас сковал ее. В отчаянии она озиралась в поисках убежища.
Она бежала и бежала вперед. Дорога круто уходила вниз. Она не смела оглянуться, но слышала, что машина все приближается. Она взглянула вниз на отвесные скалы, отчаянно ища спасения. Но его не было. Машина ударила ее бампером, и Кортни упала на колени. Ее вынесло на обочину, и она попыталась ухватиться за гладкую поверхность скалы. Но руки скользили, и она скатывалась вниз. Под ней разверзлась бездна. Она пыталась за что-нибудь ухватиться. Но тщетно. Наконец ей удалось уцепиться за древесный корень, который был достаточно крепким, чтобы выдержать тяжесть ее тела. Она изо всех сил вцепилась в этот корень, не смея взглянуть вниз. Желудок взбунтовался, и она почувствовала позыв к рвоте. Она закрыла глаза, чтобы преодолеть панику, и услышала, что машина удаляется.
Оставалось только молиться, чтобы этот кошмарный сон закончился. Вряд ли ей хватит сил надолго. Пальцы почти онемели, а на корень надежды мало. Она молилась, чтобы машина-убийца больше не вернулась.
На мгновение ей показалось, что гул мотора снова нарастает. Но, к счастью, это ей только почудилось, и скоро вокруг стало совсем тихо.
Кортни с большим трудом удалось взобраться по скале наверх. Она стояла на дороге, пытаясь унять дрожь в коленях и внушить себе, что произошел обычный несчастный случай. Но она знала точно, что это было не так. Водитель направил машину прямо на нее и управлял ею так же уверенно, как и Михаэль. Эти мысли не покидали ее, хотя она и пыталась отогнать их прочь.
Кортни едва держалась на ногах. Она села на землю и прислонилась к пальме, обхватив руками колени. Несмотря на то, что дождь прекратился и стало тепло, ее бил озноб. Но она дрожала от страха. Это уже были не игрушки, и никого не было с ней рядом, готового помочь. В полиции ей ясно дали понять, что это дело их не интересует. Только Михаэль производил впечатление человека, озабоченного ее судьбой. Но Кортни не была уверена, что может долго на него рассчитывать. Каковы были истинные мотивы, побуждавшие его помогать ей? Даже Томми она бросила в полиции на произвол судьбы.