Они были знакомы уже года два, с момента переезда в новый дом. Муж Светланы, Игорь, занимался строительством и зарабатывал по нынешним временам немало. Это позволяло его жене и взрослой дочери жить в свое удовольствие. Дочь училась в английской школе, мама не пропускала ни одного сезона в «Галерее Лафайет» и «Золотом треугольнике»[5]. Но основная «дольче вита»[6] Светы заключалась в активном употреблении горячительного. Поэтому регулярные заседания ее мужа в компании соседки, ловко подливающей в рюмку, сердобольно охающей и поддакивающей собеседнику, вызывали у Ирины куда больше опасений, чем философствование с недалекой Машкой. Тот факт, что Фогель была не от мира сего, Ирина приняла и не обижалась, когда та пыталась давать «профессиональные» советы. Блаженная дурочка, вечно гоняющаяся за призраком идеального мужика. Дожила до тридцати пяти, но так и не поняла, что все в жизни надо хватать первой, за все надо драться, рвать зубами. Если не ты, то тебя!
В то же время именно наивность подруги, смотрящей на жизнь доверчивыми глазами, и привлекала. Рядом с Машей спокойно. Уютно, как в детстве. Пахло пирогами и молоком с медом. А вот в обществе старающейся изо всех сил помочь советом Светы было сейчас очень тоскливо.
– Ладно, соседка. Закроем тему. Если честно, Денис у меня любитель женщин, но женщин особых – ухоженных, утонченных. Он на такую рохлю не польстится, пусть трещат о чем угодно, мне безразлично. А если что узнаю, выкину к чертовой матери! Вернется к своей бывшей. Хотя поздно, говорят, она замуж вышла. Но это его трудности.
Света встала и, подойдя к холодильнику, насыпала в вазочку колотый лед. На ее бесцветном бледном лице появились пунцовые пятна – первая реакция на алкоголь.
– Не знаю, не знаю… Смотри, как бы потом не пожалеть, Ириш.
Скользящие души
Homme Fatale
Продолжение
Маша шла по парку под руку с лучшей подругой Леной, с которой просидела десять классов за одной партой и потом стала крестной матерью ее сыну. Уже наступил октябрь, но погода баловала москвичей, ласковое солнце золотило верхушки лип и играло переливами в бордовой листве кленов.
В выходные в парке всегда много народу. Пожилые пары степенно шествуют по аллеям, поддерживая друг друга; лихие тинейджеры гоняют на роликовых коньках, обгоняя семьи с колясками; праздные гуляки с банками пива оккупируют дальние лавочки. Играет музыка, и ряженые клоуны на ходулях зазывают маленьких гостей в парк аттракционов.
Музыка, аттракционы и клоуны – добрые посланцы – наполнили душу покоем и предвкушением праздника. Маша на миг вернулась в прошлое, во рту появился вкус лучшего в мире мороженого, того самого, из «Детского мира». Поход туда был доброй традицией, в нем заключался элемент магии, предвещающий покупку нового платья или туфелек, а возможно, если повезет окончательно, то и куклы, что стояла на самой верхней полке в отделе игрушек и ждала Машу. И в один из дней эта кукла пришла к ней на день рождения. Поэтому, когда взрослой девочке становилось пасмурно на душе, она приезжала в сказочный магазин на Лубянке, где сбываются все мечты.
– У меня начинается новая жизнь. Новая страна – словно смена эпох. Буду изучать ее от корней, от самых истоков, иначе не смогу рассказать клиенту, почему именно Швейцария соответствует его чаяниям… – Ленин голос прервал приятные воспоминания.
– Здорово. Ты в непрерывном потоке, в вечном движении! А я завязла в трясине. Работа – дом – работа – дом. Пациенты последнее время не радуют, ни одного интересного случая, только и делаю, что заполняю в карте анамнеза: «сезонная депрессия», «затяжной невроз», «панический синдром». Время сейчас такое: народ или пьет, или от страха за будущее сходит с ума.
– Маш, тебе надо срочно поменять работу. Иди в коммерческий центр, сейчас полно обезумевших от безделья дамочек, готовых любые деньги платить, лишь бы подтвердилась чушь, от которой мозги набекрень. Неужели у тебя нет связей? Попробуй через бывших сокурсников устроиться!
– Я думала об этом. Недавно Володя Смирнов звонил, он главврач в центре реабилитации, звал в штат. Представь: ближайшее Подмосковье, старый особняк, перепрофилированный под психиатрическую клинику… Берег реки, березки, сосенки – санаторий, одним словом… Сразу на тысячу евро в эквиваленте, представляешь? Для меня это нереальные деньги. Обещала подумать. Скорее всего, соглашусь. Так много мне никто не предложит. Единственный минус – каждый день на электричке туда и обратно трястись.
– Маш, дорога – не беда, зато сколько денег сразу. Девчонку свою оденешь, сама… Короче, обязательно соглашайся. – Лена взяла подругу под руку. – А теперь расскажи, что у тебя с Денисом.