Давление внутри нарастает, пустота сжирает остатки того, что еще не успела выжрать до этого.
Сквозь летящий рыхлый снег впиваюсь в неё глазами, пытаясь навсегда впечатать в себя счастливый образ. Я знаю, что никогда не полюблю никого как её и никогда не впущу другую в свое сердце, потому что там нет места никому больше. Я не хочу других.
Ты всегда будешь той, кому принадлежит моё сердце, мысленно посылаю ей… Я не забираю его. Пусть останется у тебя. Мне оно не нужно. А ты, возможно, чувствуя это, никогда не будешь ощущать себя одиноко.
А если вдруг понадобится, я незримо буду рядом. Через год, два, десять… Всегда…
Поднявшись на последнюю ступеньку, Оля вдруг замирает и оборачивается, направив взгляд прямиком в мою сторону.
Чтобы она меня не увидела, тут же ныряю в салон.
За тонированными стеклами, сжимаю руль белыми пальцами и смотрю в её слегка потерянное лицо.
Стиснение в грудной клетке нарастает, пульс долбит в ушах.
Моя самая красивая девочка… Ты обязана быть счастливой. Жизнь в долгу перед тобой, так пусть теперь возвращает его.
74 Оля
Сама не понимаю почему всматриваюсь в толпу. Сердце раз за разом пропускает удары, вздрагивает, дергается.
Моя внутренняя частота как будто пытается поймать какой-то сигнал, но напарывается на помехи.
— Оль, — мягко обхватывает мой локоть Петя.
Пока вхожу в здание все еще продолжаю обводить взглядом многочисленный народ у ЗАГСа, выхватывая всех темноволосых мужчин.
Для чего? Не понимаю…
Оказавшись внутри, трясу головой, отгоняя наваждение.
Я два года не испытывала этого чувства, когда внутри фонит магнит. Так почему сегодня? Зачем именно сейчас?
— Всё нормально? — Петр заботливо заглядывает мне в лицо.
С натянутой улыбкой киваю, ругая себя за несвоевременные и невесть откуда взявшиеся эмоции.
С Петром мы познакомились, когда я лежала на стационаре, а он был заведующим отделения. На третий день мне стало скучно, и я вышла прогуляться по коридору, так как сидеть взаперти в палате для меня сродни смерти. Мы столкнулись и разговорились. После этого он стал периодически заглядывать в палату, интересоваться моим состоянием. А в последний день выписки принес мне букет лилий.
Я не спешила заводить отношения, а он и не давил. Изредка приглашал в ресторан или на прогулку, давал возможность привыкнуть к себе. С Петром оказалось очень интересно. Большой опыт и богатый багаж знаний априори делает человека интересным в общении. У него этого богатства с лихвой.
Я даже не поняла, как он ненавязчиво окружил меня вниманием и заботой. Я наконец смогла снять груз с своих плеч и впервые за долгое время расслабиться. После окончания университета нашла работу в одной из юридических фирм. Работа на самом деле так себе, и зарплата не ахти, но пока мне хватает.
Искать другие варианты я не спешу, потому что летом Петра переводят в клинику заграницей. Там и займусь поисками.
— Оль? Точно все нормально? Ты побледнела.
— Да, всё хорошо, — киваю, когда мы подходим ближе к залу.
— Волнуешься?
— Немного…
— Мы следующие.
До сих пор не верится, что я выхожу замуж. В детстве помню часто представляла себя невестой, а потом перестала. Эти фантазии всегда приносили боль и чувство, что этого события никогда не произойдет.
С Петром всё изменилось. Или это от того, что я сама шагнула вперед и больше не держалась за прошлое. Не знаю. Но когда Петр предложил мне выйти за него, я не отказалась.
Любовь ведь — она разная бывает. Иногда врывается в жизнь подобно шторму, а иногда, как тихая гавань, в которой уютно и настолько комфортно, что ты готов прожить в ней всю свою жизнь…
— Оль, держи, — протягивает мне букет Алиса. — Ты такая красивая!
— Спасибо, плюш, — глажу её по волосам и перевожу взгляд ей за спину, где стоит Миша.
— Ну что, Осипова? Окольцооована? — подпевает шутливо друг.
— Еще пока нет, — смеюсь я.
Мама с папой тоже подходят, чтобы перекинуться парой фраз и сказать как они за меня счастливы.
В ЗАГСЕ жарко, несмотря на то, что за окном зима. Мне немного душно, поэтому я отхожу дальше к окну и зачем-то снова смотрю на улицу. Снег валит большими хлопьями, пара молодоженов целуются посреди шумного круга их гостей.
Отворачиваюсь и опираюсь на подоконник бедрами.
Опустив взгляд в пол, чувствую, как с лица сползает улыбка. Не понимаю от чего испытываю это странное чувство. Так хорошо было без него столько времени… Так спокойно…
О Давиде я почти не вспоминала.