14 Оля
В груди покалывает, меня немного тошнит.
От волнения чувствую, как крутит в животе и слегка подкашиваются ноги.
Дрожащими руками поднимаю с пола картонную коробку и ставлю её на пуфик у входа.
Ожидание из секунд превращается в вечность. Течёт, как тягучая смола.
Ощущение просто отвратительное.
Когда в квартиру раздаётся звонок, мне кажется я готова выпрыгнуть в окно лишь бы не делать того, что собралась.
Сердце учащенно бьётся, подрагивает.
Медленно выдохнув, щелкаю замком и открываю дверь.
— Привет, солнце.
Искренняя улыбка Лёши обезоруживает.
— Привет. Заходи.
Переминаюсь с ноги на ногу в ожидании пока он разуется.
— Ну как ты? Полегче уже?
Обняв меня за талию, он ведёт меня на кухню. А я как деревянная кукла, еле передвигаюсь.
— Да. Уже лучше.
— Ну отлично, а то я соскучился. Неделю меня бортовала.
Чувствую, как влажные губы касаются моего плеча и морщусь. Сердце в крошечный камешек сжимается.
Отстранившись от Лёши, разворачиваюсь и рукой указываю ему на стул.
— Сядь пожалуйста, — произношу слабо.
— О, как, — ни о чем не подозревая, улыбается и делает, как я попросила, — у нас планируется серьёзный разговор?
Но вероятно заметив, что я не отвечаю на его шутку, в миг становится серьёзнее.
Красивая улыбка на губах застывает.
Я опускаюсь на соседний стул, а он тянется к моей руке.
— Оль? Случилось что?
Поднимаю взгляд, встречаясь с встревоженным взглядом.
Мне так жаль, боже… Как мне жаль…
В горле зреет ком, но я с усилием проглатываю его.
— Да, Лёш.
— Говори.
Я репетировала два дня, а толку? Легче и безболезненнее сделать все равно не получится.
— Пожалуйста, ты только не принимай на свой счёт, — тараторю быстро, — но нам нужно расстаться.
Пальцы на моей руке застывают.
Моё сердце вот-вот и пробьёт ребра. Воздуха в кухне катастрофически мало становится от того, как Лёша с неверием смотрит на меня.
— Оль, это шутка? — пытается нервно улыбнуться, — потому что если да, то я её не догоняю.
Убрав руки, мотаю головой.
— Не шутка.
Широкие брови недоуменно ползут вверх, в глазах непонимание.
Вот уже какой день я чувствую себя предательницей по отношению к нему. Мы были вместе почти год и этот год был очень хорошим, запоминающимся, ярким. Но не было ни дня, когда бы я испытала хотя бы половину тех эмоций, которые испытывала с Давидом за те жалкие часы, что мы провели вместе.
А это значит, что моих чувств к Лёше недостаточно. Он заслуживает на большие.
— С чего вдруг? — его голос холодеет, взгляд покрывается коркой, — Вроде все нормально было.
— Лёш, мне жаль, ты очень дорог мне, — отвечаю тихо, — просто…
— Что просто?
Вздохнув, встаю со стула и отхожу к окну. Развернувшись, опираюсь на подоконник бёдрами.
Меня морозит, начинаю мелко дрожать. Мне так сильно не хочется причинять ему боль. Не хочется обижать.
— Просто… Я не могу ответить на твои чувства в полной мере.
— Еще неделю назад могла, — он тоже встаёт и сокращает между нами расстояние.
Остановившись напротив, закладывает руки в карманы джинсов.
— Это была не полная мера, — произношу, заставляя себя посмотреть ему в глаза.
На мужском лице каменная маска, и только глаза выдают настоящие эмоции. Паника, непонимание, растерянность.
Меня в узел скручивает. От удушающего чувства вины дышу с трудом.
— Почему сейчас?
Пожимаю плечами.
— А зачем тянуть? Не хочу отнимать твоё время.
— То есть год — это так? В мусорку? — выстреливает ожесточенно.
— Он не в мусорку, — обнимаю себя руками, стараясь закрыться от болезненных слов. — Я благодарна тебе за него. За все, что ты сделал для меня.
— И что мне с твоей благодарностью делать? Пережевать и выплюнуть?
— Лёш…
— Что Лёш? Пиздец, Оля.
Со свистом выдохнув, он запускает пятерню себе в волосы и нервно проводит по ним.
Видеть его таким больно. Он не заслужил. Я такая дрянь, Господи…
Самобичевание стало моим вторым Я за эти дни. Я ругала себя за предательство. За обман. За слабость. Не ела почти ничего. Сначала думала, что оставлю все как есть и стану для Леши лучшей девушкой, но потом поняла, что не смогу… нельзя стать лучшей девушкой для одного, если в сердце другой. Пусть и не мой. Но это будет нечестно. Если у него есть возможность построить жизнь с той, кто будет любить его на все сто процентов, то я просто не имею право отнимать её у него.