Я бы с радостью провела эту ночь наедине с самой собой. Мне нужно утрамбовать в голове пережитое сегодня, справиться с ним, переварить. Но и отправлять сейчас Лешу на другой конец города будет неправильно.
— Конечно. Пойдём.
Мы спешно выбираемся из салона и бегом добираемся до моего подъезда. Успеваем за эти пару секунд порядком намокнуть. С волос стекают капли воды, когда мы заходим в лифт, Леша улыбается, проводя ладонью по короткому ёжику.
— Погода жесть. Как с цепи сорвалась.
— Точно. Надеюсь, к завтрашнему дню улучшится.
— Тебе к скольки в универ?
— К девяти.
Выходим на лестничную площадку и входим в квартиру после того, как я открываю дверь.
— Ты есть хочешь? — снимаю с себя верхнюю одежду и вешаю её на вешалку.
Леша тоже раздевается.
— Я дома поел, солнце. Чаю попил бы.
— Заваришь себе? Я в душ хочу.
— Без проблем. Ты будешь?
— Нет, спасибо.
Нагло сбегаю в душ и стою под струями горячей воды дольше, чем обычно. Всю трясёт, как в лихорадке.
Я знала, что наша встреча с Давидом неизбежна и когда-нибудь обязательно произойдёт, но не думала, что моя реакция после трёх лет останется всё такой же острой, что и раньше.
«Ты счастлива?» звучит набатом в висках.
Я ведь действительно считала, что счастлива с Лёшей. Он заботливый, внимательный, секс с ним отличный. Почему же тогда я чувствую эту адскую боль в груди? Боль, с которой я считала, что давно справилась. Переболела, залечила.
Роняю лицо в ладони, а вместо темноты вижу карие глаза. Строгий взгляд полосует сознание, пробирается в ту часть моего сердца, которую я закрыла на семь замков и строго настрого запретила кому-либо туда проникать.
Мотаю головой, желая избавиться от наваждения. Нельзя. Нельзя запускать этот вирус, потому что если сразу его не блокировать, он заполнит все мои клетки и вызовет рецидив заболевания, а я не могу этого позволить.
Набрав в легкие воздух, открываю глаза. Намыливаю тело гелем, яростно тру кожу мочалкой, а потом сушу волосы и надев ночную рубашку, выхожу из ванной комнаты.
В зале горит приглушенный свет. Направляюсь туда и останавливаюсь на пороге. Леша сидит на диване и смотрит телевизор.
Опираюсь на дверной косяк и невольно рассматриваю его.
Привлекательный он у меня. Высокий, светловолосый, с ясными синими глазами и ямочкой на подбородке. Весёлый, хороший такой. Мы познакомились с ним в университете. Он заканчивал последний курс, а я училась на втором. Банально столкнулись в коридоре. Парень тут же улыбнулся мне и пошёл провожать к аудитории, выспрашивая мой номер. Потом были самые разные свидания. Мне казалось, что я не отвечала ему так, как ему бы хотелось, не могла раскачаться, а он не терял надежду. Звал то в парк, то на конный двор, то возил на озеро за город. Сама не поняла, как ему удалось пробиться сквозь мою броню, но факт остаётся фактом — мы начали встречаться, и я ни разу об этом не пожалела.
За ребрами прокатывается леденящая волна, и я неосознанно прижимаю к груди ладонь.
Вероятно, заметив движение, Леша поворачивает в мою сторону голову и улыбнувшись, протягивает ко мне руку.
— Чего стоишь, как не родная? Иди ко мне.
Подхожу и хочу сесть рядом, но он усаживает меня к себе на колени, заставив оседлать его. Оплетает талию руками.
— Ты какая-то отстранённая сегодня. Случилось что?
Гладит ладонью спину, смотря внимательно в глаза.
Выжимаю из себя улыбку и отрицательно мотаю головой.
— Нет. Устала просто очень.
— Из-за экзамена волновалась?
— Да, — нагло вру, — не спала почти.
— Ну и зачем? — Переместив руку, сдвигает вырез рубашки и обхватывает мою грудь ладонью, — Сколько раз повторять, что нервы дороже? Экзамены ты всегда сдаёшь, но волнуешься при этом каждый раз больше, чем нужно.
Бедром чувствую, как его пах становится тверже. Первый порыв — отстраниться, и руку его убрать, но сама же себя и одергиваю. С чего бы? Он — мой парень, в конце концов. Ни разу за всё время, что мы вместе у меня не возникло мысли отказать ему в близости. Тогда что это за порыв сейчас?
Подавшись вперед, приникаю к мягким губам.
— Ты же знаешь меня. Я всегда волнуюсь, — коротко целую его.
— Знаю, поэтому и говорю, что зря, — произносит он прежде, чем задрать мою рубашку к верху, а потом и вовсе снять её. — Нервные клетки не восстанавливаются. А ты у меня девочка умненькая, не сомневайся в этом.
Склоняется, обхватив мой правый сосок губами, а левый сжимает пальцами.
Прикрыв глаза, подаюсь вперед, запускаю пальцы в короткие волосы. По телу бежит привычное тепло, концентрируется в животе. Сосредотачиваюсь на нём, пытаюсь сфокусироваться на ощущениях. Когда Леша расстегивает ширинку на джинсах, приподнимаю бедра, давая ему возможность спустить их вместе с бельем.