Выбрать главу

В кресле с высокой спинкой сидел человек. При виде вошедших он поднялся и сделал несколько шагов им навстречу. Человек был чуть выше среднего роста, с приятным открытым лицом и слегка редеющими темными волосами; дорогая туника из расшитой узорами темно-бордовой шерсти подчеркивала крепость тела. Носи он простое платье, никто не удостоил бы его взглядом. Однако этот человек был первым и старшим сыном короля Генриха. Именно он, по мнению многих, должен был стать королем после смерти отца, несмотря на пятно незаконнорожденности. Однако он отказался от короны в пользу сестры Матильды, рожденной в законном браке, и теперь был главной ее опорой в борьбе против Стефана Блуа – человека, который завладел королевством.

Кэтрин сделала вежливый реверанс и едва не упала. Чтобы удержать равновесие пришлось крепко сжать колени. Рядом поклонился Оливер; Ричард скопировал его движение, быстро согнувшись и выпрямившись, словно птица у пруда.

Взгляд глубоко посаженных проницательных глаз графа остановился на них, не выделяя никого в отдельности.

– Лучше сядь, а то упадешь, – сказал владелец замка Кэтрин, сделав жест в сторону ближайшей резной скамьи, на которой лежали прекрасно вышитые подушки, и велел неподвижно стоявшему в углу оруженосцу: – Сандер, принеси вина.

Кэтрин подали полный до краев кубок с вином цвета крови. Желудок женщины сжался от густого букета и металлического привкуса. Если сделать еще глоток, то не избежать рвоты.

– Верно ли я понял, что Пенфос разрушен? – требовательно осведомился граф.

– Да, милорд, – ответил Оливер. – Имение разграблено и сожжено. Мы с Гавейном де Брионом направлялись к переправе через Северн и свернули к имению, когда все уже было кончено. В живых остались только леди Кэтрин и господин Ричард.

Пока Оливер кратко, без лишних эмоций, посвящал графа в детали происшедшего, Кэтрин пристально всматривалась в стену, пытаясь уйти в нарисованную на ней сценку: две девушки в саду играют в мяч. Одна – в ярко-голубых одеждах с разметавшимися от движения густыми прядями золотых волос – совсем как Эмис. Другая – в платье цвета бледно-желтого нарцисса, ее волосы темны.

– Так ты не знаешь, кто совершил это дело? – граф Роберт нагнулся к Кэтрин, оторвав ее от созерцания. – Не знаешь, кто желал зла твоему господину или госпоже?

– Нет, милорд. Я не представляла, что у них есть враги. Я не узнала никого из солдат. Некоторые из них были в кольчугах, другие практически в лохмотьях, но их было много. Достаточно, чтобы одолеть нас. Они забрали все что хотели, а остальное сожгли.

Собственный голос казался Кэтрин столь же бесстрастным, как голос Оливера, вопреки ее чувствам. Очень глубоко внутри, так глубоко, что это не прорывалось наружу, кипели боль и ярость. Ей хотелось ударить Роберта де Кэна просто за то, что он задает вопросы, за то, что он мужчина, который сидит в полной безопасности в роскошных покоях, а служат ему и охраняют его люди, весьма похожие на волчью стаю, разрушившую Пенфос.

– Ты сможешь узнать кого-либо из нападавших, если снова встретишься с ними?

Кэтрин устало потерла лоб.

– Я осталась в живых, потому что была в лесу, за оградой… видела нападавших из-за деревьев. Они были… трудно вспомнить. Их командир, если его можно так назвать, сидел на коне каштановой масти с белыми ногами и белой мордой.

– Что было изображено на его щите?

Женщина медленно покачала головой. Так трудно возвращаться мыслями к пережитому ужасу!

– Кажется, щит был зеленый.

– С красным крестом, – добавил Ричард и изобразил линии на своей ладони. – А седло было обтянуто шкурой черно-белой коровы.

Роберт Глостер вздохнул.

– Банды разбойников плодятся, как мухи на навозной куче. Я постоянно слышу о подобных зверствах, которые происходят чуть ли не в центре моих владений. Они удобно устроились: набег, потом быстрое тайное отступление в Уэльс или в другое графство, где мое правосудие бессильно. За последний месяц наемниками Стефана сожжено уже три фермы. Они приходят из Мальмсбери.

Это война позволила им удобно устроиться, подумала Кэтрин. В дни короля Генриха был мир, люди почти не смели нарушать закон под страхом королевского правосудия. Власть короля уважали. А теперь каждый берет себе все, что хочет, а остальное – дьяволу.

– Так у вас почти нет надежды схватить их? – спросила она вслух.

– Сделаю все, что смогу: увеличу количество патрулей, поставлю на ноги всех своих вассалов и арендаторов. Более чем похоже, что это люди из Мальмсбери. Они предстанут перед судом, клянусь!