Ему доверяли различные политические поручения и в 1778 году назначили представителем Корсики при дворе Людовика ХVI в Версале. Он совершил туда с десяток поездок и обивал пороги в приемных сановников несколько лет, выклянчивая милости для себя и стипендии для троих старших детей в королевских учебных заведениях. Карло также упорно выбивал в королевском геральдическом ведомстве признание своей принадлежности к дворянскому роду до 13 колена Он с удовольствием ввязывался в различные интриги, – эту черту унаследовали практически все его дети, – в 1784 году был заподозрен в каких-то махинациях и на следующий год скончался в Монпелье, куда поехал лечиться, от рака желудка.
Как видим, в последние годы Карло являлся на родной остров исключительно для того, чтобы увеличить свое семейство, – да и то, о чем речь пойдет позднее, в некоторых случаях его отцовство ставилось под сомнение. Поэтому Летиция воспитывала свой выводок практически одна. Она весьма снисходительно относилась к непостоянству мужа как в политической, так и в личной жизни, ко всем своим недостаткам еще и мота, но была чрезвычайно строга с детьми, нещадно наказывая их за малейшую провинность. Наполеон впоследствии вспоминал, что мать была для него олицетворением суровости, уважения к родителям и семейного долга. Помимо этого, Летиция привила ему также чисто корсиканскую приверженность к кровной мести, восходящей иногда к седьмому колену предков. Мужество самой Летиции порой вызывает восхищение. 15 августа 1789 года, будучи беременной на последнем сроке, она присутствовала на благодарственной службе в соборе Аяччо и, почувствовав первые схватки, одна отправилась домой, где и родила своего самого знаменитого сына в прихожей на старинном ковре, затканном изображениями героев. Стоит ли расценивать этот факт как некое знамение?
Семья жила практически натуральным хозяйством – небольшое количество оливковых деревьев, виноградных лоз и стадо коз подле загородного дома под названием Милелли обеспечивали большую часть потребляемой провизии. Семья обитала на первом и втором этажах каменного дома в Аяччо, третий и четвертый занимала многочисленная родня. Скупая как по природе, так и по необходимости, Летиция практиковала строжайшую экономию, но прилагала все усилия к поддержанию видимости жизни состоятельного семейства. Она учила Наполеона, что вести себя иначе не позволяет гордость.
– Лучше питаться втихомолку сухой корочкой, но щеголять красивой одеждой и великолепной гостиной.
Карло удалось пристроить Жозефа обучаться на казенный счет в духовную семинарию города Отена, Наполеона – в Королевскую военную школу в Бриенне. Примечательно, что Элизу определили в Королевский институт благородных девиц Сен-Сир для бедных дворянок, основанный еще в 1686 году морганатической супругой короля Людовика ХIV, мадам де Ментенон. Практически это было самое престижное заведение такого рода во Франции, для поступления туда требовалось доказать свою принадлежность к дворянству – не менее четырех поколений по мужской линии. Ученица находилась на полном содержании до двадцатилетнего возраста, а при выпуске получала небольшое приданое, денежная часть которого составляла 3000 ливров.
После смерти мужа Летиция попыталась как-то поддерживать благосостояние семьи. Карло в свое время получил от французов концессию на разведение шелковичных деревьев, это занятие сулило в будущем стать натуральным золотым дном. Вдове пообещали государственную дотацию. Пообещали, но не дали, и вырваться из лап нищеты никак не удавалось, невзирая на то, что привести в порядок дела семьи, расстроенные мотовством Карло, старался двоюродный дед Наполеона, архидиакон в Аяччо.
Чувство ответственности Наполеона по отношению к семье было чрезвычайно сильным, и после смерти отца он, в нарушение сурового корсиканского обычая по переходу обязанностей главы семьи к старшему сыну, занял это место сам, ибо считал брата Жозефа непригодным для этой задачи.
Как в Королевской военной школе Бриенна, так и в соответствующем парижском учебном заведении порядки были довольно строгими. Единственным развлечением молодого курсанта были посещения семьи Пермон, состоявшей в дружеских отношениях с Бонапартами. Мадам Пермон являла собой довольно привлекательную даму, не утерявшую еще свежести молодости, невзирая на наличие двух дочерей, Сесиль и Лоры. Когда после получения офицерского звания и назначения в полк, расквартированный в Валансе, в Бургундии, Наполеон явился с визитом в синем мундире с красными отворотами и шитьем, при шпаге и со своими тощими короткими ногами, совершенно утонувшими в огромных сапогах, вид у него был препотешный. Девочки расхохотались, младшая назвала его «котом в сапогах», и молодой человек с большим трудом удержался от того, чтобы не разгневаться на непосредственных малявок.