— Это единственная причина, по которой мы обратили внимание на тот детский дом. И там уже нашли и Алексу, и твоего Мориарти в юбке, и их унылую подруженьку, из-за которой все началось. И начали разматывать клубок. Не ошибись Тася в такой мелочи, и мы бы никогда не смогли соединить все воедино. У нее все настолько логично, и настолько грамотно вытекало одно из другого, что не придерешься. Я ей в некоторой степени даже восхищаюсь. Так мастерски разыграть свою партию и поиметь по полной не каждому мужику под силу.
Глава 19.5
Тася… Тасенька …это ведь неправда? Этот дурак все придумал? И чтобы скрыть свою некомпетентность наговаривает на тебя?
— Вижу, все еще не веришь, — вздыхает Степан и снова лезет в портфель. Я уже ненавижу этот ящик Пандоры и хочу выкинуть его в окно, — держи.
Очередная фотография. На ней памятник, на торце полукруглая блеклая фотография в черном рамке, с которой на мир грустно смотрит Алена. У подножья два венка, сгоревшая почти до основания свеча и еще что-то.
— Это записка, — подсказывает Стеф и достает заскорузлый клочок бумаги, свернутый вчетверо. Протягивает его мне, — Смотри.
Я читаю первую строчку:
Спи спокойно, сестра
А следом вторая, от которой у меня щемит между лопатками. Знакомые завитушки и буква «д» хвостиком кверху.
Мы сделали все что могли
Тасиной рукой…
Резко выдыхаю и бросаю бумажку на стол.
— Этого не может быть, потому что… не может быть
— Они стая, Макс. Волчицы, готовые загрызть друг за друга. У них даже кулоны тройные были. Вот, полюбуйся.
Опять фото:
— У Алены солнце, — показывает снимок неказистого дешевого кулона в виде солнечного диска с неровными лучами и красным камнем посередине
— У Алексы звезда.
Он показывает фото, но я и без него помню звезду, вечно мелькавшую в вырезе блузки
— А у Таси…
Я закрываю глаза и заканчиваю вместо него:
— Черная луна
— В точку, — переворачивает последнюю карточку, и я вижу перед собой изображение безделушки, которую Тася трепетно берегла. Всегда говорила, что это ее счастливый амулет. Шутила про связь с духами и даже прикасаться к нему не позволяла, дабы не осквернять магию. А я смеялся, дурак. Думал, что это просто девичья блажь.
— Теперь веришь?
Я хриплю.
Вокруг обвал. Я слышу грохот, с которым обсыпаются обломки моей реальности.
Хвастаюсь за стол, пытаюсь сделать полноценный вдох, но в груди так жжет, что легкие превращаются в головешки.
— Я на балконе. Подымлю, — Стеф на миг опускает мне на плечо тяжелую лапу, а потом уходит. А я остаюсь один на один со своими демонами.
Кажется, еще немного и взорвусь.
И мозги, ошалевшие от таких поворотов, начинают медленно раскручивать передо мной всю панораму.
Я погружаюсь в воспоминания. Как познакомились, как поженились, как жили вместе. Все гладко, не придерешься
Потом память, пульсируя и набирая обороты, выталкивает на тот момент, как Алекса появляется в моей жизни. Кристально четко вспоминаю всю последовательность событий, шаг за шагом. Словно под микроскопом вижу то, что было на работе и то, что параллельно с этим происходило дома.
И каждый шаг, каждое Тасино слово или действие теперь видятся совсем в ином свете. Каждое событие — игра, спектакль, предназначенный для меня.
Запахи, вкусы, чулки в сетку. Обертки в машине и конфеты на моем столе. Красные волосы. Звонки и сообщения. Появление Алексы там, где ее в принципе быть не могло.
Она контролировала все. Что я ел, что смотрел, куда шел. Запахи, вкусы, образы, которые видел перед собой.
Внутри кипит раскаленная лава, выжигая остатки того, что когда-то было моей душой. Хватаю, как рыба, воздух ртом, а воспоминания продолжают накатывать.
Я снова в ресторане и как наяву вижу Тасю прямо перед собой, а за ее спиной улыбающуюся Алексу. И тот момент, когда они столкнулись на выходе, в замедленной съемке ползет перед глазами.
Луна напротив Звезды. Глаза в глаза. Понимая друг друга без слов.
Я дебил.
Доверчивый, наивный долбобоб, которого обвели вокруг пальца, как лоха.
Вспоминаю мужика за рулем. Его глаза и потрепанный насквозь фальшивый образ, и не понимаю, как мог не узнать, не почувствовать, что это она!
Обманула, растоптала. Размазала в хлам!
Сука… какая же сука…
— Сука! — рычу, и стул с треском летит в стену.
Перед глазами кровавая пелена.
Я крушу кухню, сметая все, что попадается под руку. Разбиваю кулаки в кровь, оставляя вмятины на холодильнике. Как волк бросаюсь на стены. Ору.