Увидев, как камешек, лежащий у очага, озарился тревожным багровым светом, девчонка сразу поняла, чего он хочет. Нужно было, чтобы она унесла его из вежи своей хозяйки. Запихнула серовато-коричневый кругляш в один из многочисленных кармашков, где хранила разные полезные мелочи, стала невидимой и выскользнула на улицу. Там же дожидался своего часа и увесистый фолиант, чтобы записывать премудрости, каким её обучали Талея, Гекат и Нокс.
Шум во дворе, где бродили меланхолично жевавшие ягель северные олени, сразу же привлёк к себе внимание частой причины головной боли инспектора Морса. Впрочем, феегоргона исправно задавала жару не только несчастному богу смерти. Именно за проказы её частенько отправляли на перевоспитание в Тартар. Только вот и там ничего не смогли поделать с неугомонной фэйрой.
Старик, одетый в добротную одежду по местной моде, что-то торопливо искал, проверяя многочисленные тайники и схроны. Подобных местечек, как подсказывало чутьё феечки, тут было немало. Незнакомец совсем не понравился Лире. Поэтому она решила задать ему трёпку. Мало того, что нахал припёрся незваным гостем. Так он ещё вёл себя как воришка. К ним у Волшебного народа была давняя нелюбовь.
Даже лепреконы, что были одной с ними крови, частенько получали хороших тумаков. Именно потому, что тащили в свои дома всё, что плохо лежит. При этом бедолаги ещё и искренне удивлялись, когда подобное поведение вызывало у окружающих крайнюю степень недовольства и безжалостную агрессивность.
Показавшись на глаза к мёртвому нойду, девушка напустилась на него. Феечка верещала, как кошка, когда ей на хвост наступили тяжёлым ботинком:
— Ах ты, ирод плешивый! Да что ты себе позволяешь? Разве можно в чужом имуществе грязными лапами копаться?! Не твоё — не смей руки тянуть!
Колдун оказался не готов к такому повороту событий. Он оступился и с проклятиями покатился с крутого склона высокой сопки. На ней и стояла вежа сейды. Вслед ему понеслись такие насмешливые слова, что равк от изумления долго не мог прийти в себя. Впрочем, как и Тала, что так некстати решил прийти с докладом к своему гневливому хозяину.
Парочка, ругая, на чем свет стоит, нахалку, что их обоих оскорбила, поднялась к жилищу из оленьих шкур. Лиры, естественно, к тому времени уже и след простыл.
Цветочная фея, запыхавшись, примчалась к Иветте в комнату. Тут же, сияя самодовольством, наябедничала хозяйке вежи о нахалах. Как и о том, что она примерно обоих наказала за неудавшуюся попытку воровства. Сейда, не скрывая тревоги, ласково погладила заветный камушек. Он только казался обычной серой галькой, обкатанной водами Баренцева моря.
— Не знаю, как и отблагодарить тебя, Лира. В нём и заключена вся моя сила, как хранительницы этих мест. Если бы колдун заполучил этот артефакт, даже тени надежды ни для кого из нас уже бы не осталось. Только не знаю, как его так укрыть, чтобы никто и никогда не смог бы найти.
— Говоришь, чтобы тебе никто не смог навредить, достаточно спрятать его так, чтобы твои враги не нашли?
Волосы девушки снова стали вести себя как живые змеи. Так бывало всегда, когда в голове цветочной феечки созревала очередная отборнейшая гадость высшего качества. Такое событие, к счастью для окружающих, случалось не так часто.
— Лирка, не боишься, что Талея уши надерёт или Юнона озлится на тебя? Смотри, они могут наказать тебя чем-то похлеще, чем банальная ссылка на Тартарийскую равнину.
— Ой, да ладно тебе, Ветка! Не впервой! Мне не привыкать! Камень твой я подкину в сокровищницу Матери Богов. Именно там она хранит самые ценные из магических артефактов и драгоценностей. Так что не думаю, что кто-то его оттуда умыкнёт в ближайшие несколько тысяч лет, а то и дольше. Как бы нам схитрить и выставить этих надоед отсюда? Раскопки должны благополучно завершиться максимум до середины сентября. Пётр Дарович не допустит, чтобы новый учебный год в университете Культурологии не начался вовремя. У него прямо пунктик в том, что касается правил и традиций вашего учебного заведения. От кого надо избавиться в первую очередь? От Талы? Или ещё кто пострашнее у него в арсенале есть?
— Главное, нойда победить в колдовском соревновании. Тогда и остальные будут вынуждены убраться вслед за хозяином, — в голосе сейды проскакивали нотки озабоченности, что сразу же насторожило обеих подруг.
— То есть, пока не одолеешь его в поединке, не избавишься? Даже извести никак?
— Нельзя. Властителем местных сил может стать только тот, кто, либо сам, либо с помощью слуг, одолеет другого и заставит с позором покинуть поле боя.