— Котик, ты неправильно подходишь к решению проблемы. Эта брюнетка просто подпала под чары нового окружения. Только и всего. Покажи ей себя с неожиданной стороны. Танатос — редкостный зануда и трудоголик. У него, вряд ли, будет слишком много времени для твоей зазнобы. Главное — не тушуйся. Хочешь, я помогу тебе окрутить эту задаваку?
— Вопрос в том, что ты потребуешь за помощь, куколка.
— Ничего, котик. Напакостить Танатосу будет великолепным бальзамом на моё израненное интригами и подставами сердце.
Сациен никогда бы не подумала, что современный мегаполис таит в себе столько загадок. Отыскать ответы на многие из них ей бы не удалось ещё долго, а, может быть, уже и никогда не получится. Голубые глаза потеплели и искрились точно воды северных водоёмов в ясный полярный денёк. Хозяйка терских рек и озёр с молчаливым восхищением разглядывала освещённый ночной город. Он напоминал ей видения, он иногда рисуют полярные сияния.
Серые глаза Тиора были полны такого обожания пополам с чем-то сильно смахивающим на благоговение, что сердце северной небожительницы снова пропустило один гулкий удар. Только ей никто не позволит связать свою судьбу с местным аналогом равка, хотя и наделённым своей магией. Сациен тяжело вздохнула и опустила голову. Она совсем не хотела обидеть единственного мужчину в своей жизни, с кем ей захотелось остаться насовсем. Даже мстить Эросу уже не было совершенно никакого желания.
— Каврай никогда не позволит нам быть вместе, — наконец, выдохнула она, отчаянно краснея.
— Зевс и Гера тоже. Я — всего лишь ламий. Честно говоря, пока что, не вижу выхода. Правда, могу попросить совета у Геката и остальных. Как-то ведь Аор и Фаор стали иными. Возможно, мне тоже удастся пройти через подобное волшебство. Если, конечно, ты не против моего постоянного присутствия рядом, — взгляд кровососа выражал лишь боль и глухую тоску.
— Я тоже смирю собственную гордость и спрошу у той, что своими способностями восхищает даже Каврая и Рухтнаса. Уже и Айке скоро начнёт бредить этой женщиной.
— Только, умоляю, никогда не связывайся с Эребус и Морганой. Первая, и вовсе, на самом деле, мужчина, наказанный собственной женой за повышенную блудливость.
— Кто только придумал эти ограничения и глупые родовые законы? Почему я не могу остаться с тобой только потому, что ты — ламий?
— Потому, что я тебе — не ровня. Знаешь, сделаем вот что. Давай поговорим с феей Талеей вместе?
— Хорошо, Тиор. Может, не стоит откладывать его на потом? Только захочет ли она войти в наше положение?
— Если нет, то и к Кавраю можно обратиться. Не может быть, чтобы не было возможности переиграть всё.
Тут совсем рядом с влюблёнными соткалась Сарахкка. Она одарила парочку многозначительным взглядом и сказала:
— Сациен, никогда бы не подумала, что ты способна любить и ценить ответные чувства. Знаешь, за то, чтобы ты перестала изводить смертных саамов, я готова помочь вам в этом щекотливом вопросе. Талея совершила чудо. Ведь это её чары сделали так, что ты не устояла перед Эросом. Этот ловелас тоже в свой срок получит по заслугам, но ты полностью излечилась от каменного сердца. Только мне понадобится согласие Тиора на то, чтобы я спряла для него новую жизнь. Готов ли ты довериться мне?
— Если это разрешит наше с Саци затруднение, то да. Быть ламием в современном мире — значит, быть изгоем без права на счастье и полноценную жизнь. Очень немногим из нас случай предоставляет шанс кардинально поменять собственную судьбу. Что ещё от меня потребуется?
— Сациен, в течение года, пока я пряду особую нить для твоего возлюбленного, тебе придётся отказаться от всех других мужчин. Если ты сможешь не откликнуться на весьма настойчивые ухаживания, то ровно в этот день Тиор снова появится в твоей жизни. Тогда вы уже никогда не расстанетесь.
— А если нет? — белокурая саамская Снежная Королева прекрасно понимала, что без подвохов и испытаний такие дела не делаются.
— Он перестанет существовать. Причём так, словно такого ламия никогда и не было. Подумайте, как следует, оба.
— У меня нет выбора, моя госпожа, — вампир глубоко вдохнул и нежно посмотрел на бледную как свежевыпавший снег возлюбленную. — Попробуй, Саци. Если у нас ничего не получится, — он тяжело вздохнул, а потом взгляд его просветлел. — То, по крайней мере, никто не будет мучиться. Одним ламием больше, одним меньше, невелика потеря.
Богиня терских рек и озёр порывисто обняла своего спутника, по щеке скатилась одинокая слезинка. Потом она взяла себя в руки и выдохнула:
— Тиор доверился моему благоразумию. Сарахкка, помоги нам. Я готова целый год провести, не покидая своих чертогов и закрыв все пути-дороги к себе.