Иветта, слишком хорошо знакомая со здешними подковёрными интригами, тяжело вздохнула. В который раз ведьмочка порадовалась, что Эребус временно стал с ней одного пола. Хотя её хвалёное чутьё и вопило, что это, всего лишь, временная передышка. Как только бог мрака станет тем, кем он был изначально. Он не только отомстит своим обидчицам за такую страшную расплату, но и снова попытается подбить к ней клинья.
Сациен долго вертела в длинных пальцах одну из золотых стрел, принадлежащих Купидону. Вопросительно посмотрела на довольно улыбающуюся Талею. Потом передала нежданной союзнице ценный трофей. Фея долго рассматривала предмет, заполучить его в свои жадные ручки мечтала сама Королева Моргана. Хлопнув тёмно-рыжими ресницами, женщина провещала:
— О, кажется, я придумала, как нам отвлечь обоих ловеласов от нашей тёплой компании. Мы все вместе, наложим каждая свои чары на эту стрелу. Эту вертихвостку Эрику ждёт немало разочарований в попытках завоевать двух античных ловеласов. Им она нужна не больше, чем рыбе зонтик и туфли на шпильках на дне Марианской Впадины. Как любит говорить Иветта. Ябме-акка, держись подальше от Роты, по возможности. У него на тебя далеко идущие и весьма серьёзные планы. Только тебе по сердцу совсем другой мужчина, не так ли?
— Я не знаю, как мне избавиться от этого не в меру настойчивого воздыхателя, Талея. Честно говоря, уже перепробовала все ритуалы для того, чтобы от всепоглощающей страсти не осталось и пепла. Всё оказалось без толку.
— Если мы будем действовать заодно, то сумеем натянуть нос даже нахалке Морги! — фея раскинула вокруг дома Ветки сеть охранных чар и поставила на огонь котелок из изумрудного нефрита. В нём через несколько минут весело булькала и клокотала вода из источников с Изумрудного Острова. — Иветта, у тебя есть что-то, чего касались пальцы Эребуса?
— Да. Небольшая фарфоровая статуэтка. Она перекочевала ко мне в тот злополучный день, когда Геката по просьбе Нокса превратила неверного муженька в не менее блудливую жёнушку.
— Принеси её сюда. Никто не помешает нам наказать поганку Эрику. Коль скоро она смеет интриговать против тебя, собственного мужа и бога колдовства.
Иветта отсутствовала совсем недолго и вернулась с небольшой мраморной фигуркой танцующей девушки со свирелью в руках. Талея с восхищением повертела в руках изящную вещицу и провещала:
— Даже смертная может не только стать нимфой, но и сделать так, чтобы те, кто разбил её любящее сердце, сильно об этом пожалел. Это Каттлея. У неё свои счёты с Эребусом, Эросом и Вольтурном. Именно эта троица небожителей, когда она им отказала, так как любила Морфея, сгубила наглую девушку. Только Танатос посчитал, что с ней поступили чудовищно несправедливо. Да и сам бог сна не пожелал оставить это подлое преступление без воздаяния. Юпитер и Аид согласились с приговором Парок. Оставшаяся верной своему возлюбленному девушка станет нимфой и сможет навечно остаться рядом с Гипносом. Ещё и заступницей всех особ женского пола, кто угодил в такую же смертельную ловушку, как и она когда-то в далёком прошлом. Сациен, именно ты можешь просить о помощи. Твой Тиор не побоялся поставить на кон собственное существование в ткани бытия. Его прилежно ткут богини судьбы.
— Что я должна сказать? — саамская Снежная Королева совсем растерялась, не думая, что без особых заклинаний и ритуалов не достучится до той, что не побоялась противиться воле небожителей.
Лишь бы быть рядом с тем, к кому стремилось израненное разлукой сердце.
— Ты сама должна обратиться к Каттлее. Слушай свои душу и сердце. Только они подскажут тебе верные слова, милочка.
Сациен бросила беспомощный взгляд на обеих подруг по несчастью. Саамская Снежная Королева редко кого просила о помощи. Ведь до этого она сама могла играючи справляться с любой неприятностью, которая посмела возникнуть на её горизонте. Только помочь ей в данном случае не мог никто. Хозяйка терских рек и озёр прикрыла огромные голубые глаза и судорожно вдохнула воздух. Собрала в единый кулак всю свою волю и потянулась к бывшей смертной, которая смогла стать нимфой. Посмела отстоять право на любовь и собственное счастье.
Глава 21
Перед внутренним взором возникло женское лицо. Оно поражало совершенством каждой чёрточки. Ставший бездонным взор Каттлеи заглянул прямо в душу северной богини. Потом залёгшая между бровей складочка разгладилась. Улыбнувшись, супруга Гипноса провещала: