— И? — еще ничего не понимала Николь? — где искать этого монстра?
— С Курдашем мы столкнулись на охоте, он путешествовал по нашим землям, и Владыко был в образе зверя, он выглядел точно, как мой демон в видении. Теперь понимаешь, что мы должны с ним провести ночь. Тогда Боги благословят наш союз, — Айлин оскалилась, показав свои беленькие и острые клыки.
— Кошмар, даже я за столько лет не могла привыкнуть к его образу полу хищника получеловека, становилось жутко, — прошептала, напуганная лесная дева.
— Надо было посмотреть в его добрые, полные нежности глаза, тогда бы страх ушел, — не согласилась с ней вампа, — и вообще не переживай, Курдаш категорически против моего плана. Он, хоть в полном разуме, когда трансформируется, но боится навредить мне.
— Наставник даже с волчицей Ляней не позволял себе такого, а ты такая стройная и хрупкая, — Николь сочувствовала подруге, — ой, прости, я что — то говорю всякую ерунду.
— Не извиняйся, я же понимаю, что у него были женщины, как и у меня мужчины, но мне нужен мой истинный избранник. Только с ним я смогу создать семью, получить потомство и познать настоящее счастье, — Айлин вытерла набежавшие слезы, — я уверена в благополучном исходе, но, как убедить Курдаша в этом? Ты должна мне помочь, подружка. Тебя он послушает.
— Но, почему обязательно в демоническом образе? — Николь не хотела брать на себя такую ответственность. Ей было жутко подумать, что скажет ей Маркас, если его сестра пострадает, — пусть Владыко перевоплотиться в волка, они намного меньше во всех смыслах.
— Нет, нужен образ нашего древнего предка, со всеми генетическими преобразованиями, — тяжело вздохнула Айлин, — тогда при слиянии я смогу зачать. Скажи, что поможешь мне, — вампа привстала, и с трудом сдерживала истерику, впиваясь взглядом, полным боли и безысходности в глаза лесной белокурой красавицы, — ты же хочешь благополучия своему наставнику? Хочешь его видеть не одиноким и несчастным в этом прекрасном Лесу? Дай нам шанс создать семью!
— Да, что я могу? — крикнула Николь, но испугалась, что их услышит Курдаш. Владыко не спал, и в его комнате горел свет, — так меня и послушают. Я видела, какими глазами он смотрел на тебя. В них светилась любовь и обожание, когда у мужчины такие чувства к женщине, он не причинит ей страдания, лучше сам погибнет!
— Мне сто лет и все эти годы я действительно страдала, — вампа откинулась на подушку, и на нее нашло ледяное спокойствие, — поверь, я тоже не хочу умереть. Все пройдет замечательно, и Боги соединят две мятежные души.
Ко мне пришел не простой сон, а божественное пророчество. Я должна исполнить его, другого шанса мне не дадут.
— Хорошо, — сердилась Николь, — я поговорю с Курдашом, но ничего не обещаю, — и Лесная Дева грустно улыбнулась, видя, как просияло лицо подруги, — может, ты и права, Боги не ошибаются, когда все же снисходят до нас простых особей Миров. Мне тоже снился прекрасный сон, и я хотела, чтобы он стал правдой.
— Конечно, и у тебя все сбудется, но надо действовать, а не сомневаться, — засмеялась вампа и прижалась к Николь. Так девушки скоро и заснули.
Перед самым отходом в Академию граница Орданского Леса подала сигнал, и Владыко отправился встретить не званых гостей. Это оказалась Кларис. Она решила заскочить за подружкой, и была до неприличия счастлива.
— Вы девочки не представляете, как страдал Стефан, после твоего отъезда, подруга, — рассказывала княжна, их познакомили с вампой и они прониклись симпатией друг к другу, — он не спал ночами, много охотился и пытался уговорить меня проникнуть к тебе в Лес. Хорошо, к нам погостить приехала принцесса Кассия со своим семейством, состоялся великолепный бал в их честь и младший принц присмирел.
— Девица оказалась красавицей? — усмехнулась Николь, хотя ревность кольнула ее сердце, что мужчина так быстро забыл ее.
— Твоя вторая копия, — нахмурилась Кларис, — и невыносимая кокетка. Светлые волосы, огромные голубые глаза и ноль разума. Стефан сопротивлялся, как мог, но ты же знаешь, что с Королем не поспоришь. Через несколько дней состоялся сговор, и скоро будем праздновать соединение. Ты расстроена?
— Мне только хотелось видеть Стефана счастливым, так как чувствую свою вину, не более того, — оправдывалась девушка, — он мне, как брат.