Кому сказать – не поверят.
Я видел брачные танцы стимфалийских псевдокроликов. Так эти чем-то напоминали…
– Ну, хоть груз останется цел, – заметил Гробус. – И корабль…
– Не останется. Пираты заберут девчонок, – возразил Гердер. – Не мешайте, я займусь завещанием.
– А красиво, – глядя на экран, мечтательно произнес Гробус. – Даже художественно. Нет, правда, наводит на эротические размышления…
– Давно же ты не обнимал подружку, если лягушачий балет наводит тебя на размышления…
Доктор Кырдык пришел в себя и сел.
– Где я и кто я? – спросил он.
Мы с Гробусом посмотрели на него сверху вниз, как взрослые на неразумного младенца. А как еще смотреть на здоровенного дядьку, окосевшего от крошечного стаканчика продукта?
– Девственницы! – вдруг заорал он.
Скрывать правду не было смысла.
– Вот твои девственницы, – мы показали ему экран.
– Надо что-то делать! Надо что-то делать! – завопил Кырдык. – У нас всего пять эталонных периодов! Через пять периодов начнется!
Он схватился за голову и застонал. Мы не поняли, это отчаяние или похмелье.
– Ну что же, хоть посмотрим, как это делают братья по разуму, – философски заметил Гробус. – Может, чему-нибудь научимся.
– Если ты будешь вертеться перед подругой, хлопая себя по бокам и прыгая, вряд ли придется применить новые знания в полном объеме. К тому же, посмотри, у них совсем другое устройство…
– Даже непонятно, как они это пустят в ход…
– Сейчас увидим…
– Сделайте что-нибудь, сделайте что-нибудь! – причитал Кырдык.
– Мы можем только выпить за здоровье новобрачных! – рявкнул я.
– За мной! – вдруг крикнул Гробус и что было духу припустил по коридору.
Я догнал его у входа в нашу каюту.
– Ты с ума сошел? – спросил я.
– Пары продукта! Где канистра из-под капусты?
– Точно!
Продукта было немало – и того, что выдал за последнее время перегонный куб, и припасенного впрок. С этим страшным оружием мы понеслись к грузовому отсеку и через вентиляционный люк распылили его над пиратами и девственницами.
Мы успели!
Им оказалось достаточно подышать парами качественного продукта, чтобы сперва рухнуть друг другу в объятия, а потом, не завершив начатого процесса, свалиться на пол.
Теперь нашей главной задачей было – раздобыть нужное количество тросов, чтобы связать всю компанию – тридцать три девственницы и восемнадцать пиратов.
Где мы взяли эти тросы?
А вот подумайте, ребятишки. Посмотрите на внутренности «Золота Рейна» и сами сообразите, откуда мы их отцепили.
Вот почему судно оказалось там, где ему выныривать не полагалось, вот почему оно подкралось к шестой Альфы Центавра с какой-то непонятной стороны, вот откуда взялся список ошибок, который мы сегодня так старательно анализировали.
Правда, Гердер пытался нас надуть при окончательном расчете, а делать этого не следовало. Старый хитрый Ван Ду Фу, как выяснилось, сохранил запись брачных танцев в грузовом отсеке и пригрозил передать ее мыррийским властям.
А доктор Кырдык, наоборот, оказался очень благодарной рептилией. Он нам подарил по две унции фербеллина.
Правда, нам с Гробусом пришлось несколько лет скрываться от восемнадцати ветеранов, очень обиженных на наш обман, но это уже совсем другая история. И никакой эротики в ней, к счастью, нет.
Евгений Лукин
В Стране Заходящего Солнца
По мнению японских специалистов, чрезмерное увлечение работой не менее вредно, чем наркомания. В Японии убеждены, что «трудоголиков» следует лечить и перевоспитывать.
– В наркологию? – не поверил Руслан. – Как это в наркологию? За что?
– Не за что, а почему, – ворчливо поправил его майор, проглядывая вчерашний протокол. – Лечиться пора… И скажи спасибо, что в наркологию, а не к судье. Припаял бы он тебе сейчас пятнадцать суток принудительного отдыха… А так ты, считай, сутками отделался… Ого! – подивился он, приподнимая брови. – Еще и сопротивление при задержании оказал?..
– Да не оказывал я!
– Как это не оказывал? «Совершил попытку отнять изъятое орудие правонарушения…» Было?
– Ну, было, но…
– Поехали, – сказал майор и, сложив протоколы в папку, поднялся из-за стола.
В подержанный японский микроавтобус загрузили пятерых: четверо попались вчера по той же самой статье, что и Руслан, пятого, как ни странно, взяли за пьянку. Этот сразу отсел поглубже в уголок и с ухмылкой стал разглядывать остальных.
– Довыделывались, чижики? – осведомился он не без ехидства. И, не получив ответа, продолжал самодовольно: – А мне вот все побоку!.. В наркологию? Давай в наркологию… Напужали ежа… голым профилем! Взять с меня нечего, а укол-то, он денежек стоит!..
– Примолкни, а? – хмуро попросил Руслан. – Без тебя тошно…
Плечо после вчерашнего удара резиновой палкой ныло до сих пор. Алкаш открыл было рот, но, взглянув на мрачные лица товарищей по несчастью, счел за лучшее не куражиться и последовал совету Руслана. А тот, кряхтя, запустил пятерню за ворот рубашки и принялся разминать ушиб…
– Дубинкой, что ли? – скорее с любопытством, нежели с сочувствием осведомились справа.
– Ну!.. – процедил он.
Майор все не показывался. Шофер в гражданском придремал, уронив руки на руль, а голову – на руки. Дверца открыта, документы вернули – бери и смывайся! Только ведь некуда смыться-то… Адрес теперь в ментовке известен, если что – домой нагрянут…
– Так тебя, значит, не в конторе загребли? – сообразил наконец сосед справа. – Посреди улицы, что ли?.. А как это ты умудрился?
– Как-как! – сердито сказал Руслан. – В ночном киоске гвоздодер купил… А рядом доска валяется, гвоздь из нее торчит… Ну, я распаковал гвоздодер да опробовал…
Спросивший негромко присвистнул.
– То есть «с особым цинизмом»… – с видом знатока перевел он услышанное на язык протокола. – Да еще, наверно, сопротивление довесят, раз палкой звезданули…
– Уже довесили… – Руслан вздохнул и отвернулся.
– А нас с корешем прямо в фирме взяли, тепленькими… – небрежно растягивая слова, сообщил, как похвастался, все тот же сосед, надо полагать, попадавший в такую переделку не впервые. – Рабочий день кончился давно, а мы сидим пашем… Вдруг – трах-тарарах!.. Дверь с петель снесли, врываются в намордниках, с автоматами… «Встать! Лицом к стене! Руки за голову! Проверка!..» К-козлы… «Да мы ж, – говорю, – не за тем остались! Мы ж эти… из сексуальных меньшинств!..» А какое там – «из сексуальных»! Компьютеры врублены, на столе – документы…
К концу рассказа он все же скис и, вяло махнув рукой, прервал дозволенные речи.
– А меня вот жена сдала, – помявшись, решил поддержать разговор мужичок с морщинистым пожамканным личиком. Подумал – и добавил в сердцах: – Сука… Из-за комода с ней погрызлись. На хрен, говорю, покупать – сам сделаю! А она мне, слышь: сделаешь – заложу… Сделал вон уже, говорит, одно убоище – взглянуть страшно… Ну ладно! Вот пускай хоть наволочку еще одну сошьет! Простыню одну пускай попробует подрубить!.. Гадом буду, пойду в ментовку и стукну!
– За домашнее хозяйство не привлекают, – напомнил сквозь зубы Руслан.
– Тем более баб…
– Ни черта себе законодательство!.. – не преминул съязвить приунывший сосед справа. – Это, наверное, только у нас в России так заведено: раз баба – значит, всегда права…
Пострадавший из-за супруги морщинистый мужичок выругался вполголоса, но тут наконец рядом с машиной объявился майор. Осунувшийся, озабоченный, он уселся на переднее сиденье и, захлопнув дверцу, положил папку на колени.
– Хорош спать! – бросил он встрепенувшемуся водителю. – Погнали…
После мерзкого, тускло освещенного клоповника, где нар было куда меньше, чем задержанных, весенний денек сиял особенно приветливо. Машина проскочила мимо ряда ярко окрашенных круглосуточных киосков, за стеклами которых соблазнительно мерцали столярные и слесарные инструменты. Раньше ларьков было пять. Теперь – три. Второй и четвертый куда-то делись, и теперь на их месте остались лишь два квадрата долбленого асфальта. Давят, давят ларечников… Скоро, глядишь, и стамеску негде будет купить… На красный свет остановились неподалеку от стройки. Там за невысоким бетонным забором вовсю кланялись два новеньких итальянских крана и блестели щеголеватые каски оливково-смуглых рабочих. Тоже, видать, откуда-нибудь из Италии. По найму…