— У тебя ведь были совсем другие планы на это болото? — поинтересовалась Тефнут, продолжа стоять рядом с молчащим полуорком.
Забросив в рот вкуснейшую баранку — ох уж эти простолюдины, умеющие из ничего сделать истинное кулинарное великолепие — Люц кивнул и прочавкал:
— И большие.
— Расскажешь? Что отменилось?
— Хм… я должен был наловить еще тысячи и тысячи улиток.
— Это я знаю. Но ведь не только это? И не только посреди того странного уловистого места посреди болота?
— В соленых болотах есть пара островков с бамбуковым лесом, охраняемом жестокими убийцами пандами. Островки кишат дорогими вкуснейшими улитками.
В Тефнут тут же екнула торговая жилка:
— И насколько дорогие там улитки?
— Каждую легко продашь за три медяка на ближайшей платформе.
— Хм… не так уж и дорого… Но ты ловишь их сотнями, так что… — вытащив из заплечного мешка украшенный серебряным узором абака, она бодро защелкала костяшками, высчитывая потенциальную прибыль — Хм… я начинаю жалеть, что мы покидаем вонючее болото…
— В Акальроуме на любом рынке ты бы продала этих улиток по четыре медяка за штуку.
— А до Акальроума я могу пешком добраться за час…
— Ну а в Рогхальроуме каждую из этих не водящихся в тех краях улиток, что обладают особо приятным пряным вкусом для полуорочьих и орочьих языков, купят как минимум по серебряной монете за штуку.
— Ух ты! Но… Рогх далек… очень далек от нас…
Из темноты позади протянулась опутанная обрывками водорослей мокрая рука. И протянулась не куда либо, а прямо к покачивающейся связке одуряюще пахнущих баранок. Вовремя перехватившая мокрую воровскую лапу Тефнут, укоризненно покачала головой и вручила ведьме несколько уже остывших булочек. Удовольствовавшись этими дарами, Шизуля уселась на край плота, спустила ноги в воду и принялась за еду, внимательно прислушиваясь к продолжившейся беседе и в то же время вооружившись прутиком и сталкивая в воду стремящегося к подруге зеленого светлячка, едва слышно приговаривая:
— Не будет тебе с ней счастья, увалень… ты лампочка с ногами, а она личность… пойди подохни ты в болоте, закуска карасей…
Сдавшийся светлячок упал в темную воду, и его искра тут же была пожрана мелькнувшей на миг длинной тенью, прошедшей под беззаботными ногами ведьмы.
— Рогх далеко — согласился Люц.
— Но если воспользоваться быстрым дешевым транспортом… скажем несколько конных фургонов… а охрана? А заклинания усыпления для улиток? Нет… так много не заработаешь… если только ты не знаешь секретов быстрой доставки…
— Секреты и уловки есть всегда. Их надо знать и ими надо уметь пользоваться — проворчал Люцериус — Но я никогда не был торгашом… во всяком случае прежде…
— А сейчас?
— Я будущий король. А король должен понимать в каждом деле, если хочет благоденствия и процветания для своего королевства — пробурчал полуорк и с хлюпаньем втянул в себя добрую порцию сбитня. Покосившись на тянущую к его кружке ведьму — святотатство! — он отвернулся и Тефнут подлила ему медовой сласти, не забыв потом отдать бутыль обрадовавшейся Шизуле.
Тяжело вздохнув — ох нелегко удается ей выкручиваться в этом компашке чудиков — Тефнут продолжила вытягивать из Люца желанные знания:
— Я слышала, что Рогхальроум — самый бедный из Великих городов.
— Мягко сказано… там обитают главные нищеброды Вальдиры — если мы говорим о плебеях и о Великих городах.
— И почему так?
— Так задумано изначально. Это ведь азы геополитики Вальдиры, кошка… и причина множества уже случившихся смертей… и тех смертей, что однажды еще случатся…
— Расскажи!
— Взгляни на карту Старого Континента и все поймешь — проворчал полуорк, не сильно желая отрываться от своих мыслей, но признав, что Тефнут не забыла о его любви ко вкусностям, игрок все же продолжил — Возьми карту на самом деле. Хватит и цифровой — она есть на форуме и постоянно пополняется. На карте указаны пять Великих городов, построенных исчезнувшей расой Древних. В центре расположена Альгора. На равном удалении от нее выстроены Рогхальроум, Акальроум, Храдальроум и Вхассальроум. Дальше идем по расовым азам. Альгора — город людей и одновременно центральное королевство. Дураки из людей радуются такому ее местоположению, но те, кто поумнее относятся к этому с куда меньшим восторгом.