— Да, — Стикс кивнул. — Не бойся, если надо, их станет четыре. Главное — обеспечь души, а там, всё будет.
— Тогда я пойду, — сказал Сеня открывая дверь, — счастливо оставаться!
— Сейчас, пойдёт он! Я с тобой, Сенечка. Я всегда буду рядом, пока хозяин не разрешит мне плюнуть на дальнейшую судьбу твоей августейшей персоны и лететь по своим делам или по каким-нибудь другим, что вероятнее…
— А в туалет без тебя можно ходить?
Проигнорировав последний вопрос, Стикс вылетел в открытую дверь на лестничную клетку и исчез в подъезде. Сеня запер дверь, беспокоясь о том, как бы кто не увидел «рогатого», который тем временем прошмыгнул на первый этаж. Внизу, у двери в подъезд он столкнулся с Зоей Ивановной, промолчавшей в ответ на вежливое: «Здравствуйте!» и удостоившей, по её мнению, непутевого соседа лишь недовольным взглядом.
— Что за хамка… — тихо пробормотал Стикс, глядя вслед поднимавшейся по лестнице даме.
Как оказалось, бес действительно оставался невидимым для остальных людей. Сеня, боявшийся, как бы соседка не покинула наш мир раньше положенного срока, увидев адское создание, облегченно вздохнул.
Выйдя во двор, он достал из кармана пачку «Пимстона», выудил сигарету и закурил, жмурясь от яркого солнца.
«Эх! Солнышко светит! Ни тебе ветра, ни облачка на небе, благодать! — Сеня мысленно порадовался отличной погоде — так и не скажешь, что середина сентября на дворе».
Стикс показал хвостом в сторону, намекая, что пора бы топать в «Наследие», которое многие жильцы близлежащих домов искренне ненавидели, считая рассадником пьянства. С точки зрения закона и правил розничной торговли это был обыкновенный магазинчик, продававший населению алкогольную продукцию, правда, не ограничиваясь стеклянной тарой — любой желающий мог купить дары Бахуса на разлив, в количестве от пятидесяти грамм. Желающих хряпнуть горькой, но не имеющих возможности разжиться целой бутылкой, находилось предостаточно — местные представители касты синелобых каждое утро собирались у закрытых дверей «Наследия» и ждали открытия с трепетом. И с тремором. По крайней мере, некоторые.
Сеня шагал мимо небольших торговых павильонов — так называемых «стекляшек», в которых добрые граждане Энска покупали хлеб, мясо, корм для домашних любимцев и другие полезности хозяйственного назначения. Владелец «Наследия» обустроил свою «наливайку» в самом конце ряда. Внутри павильона троица алкашей пересчитывала мелочь, по всей видимости, соображая на бутылку «огненной воды». Ещё один вышел на улицу и не спеша направился по одному лишь ему известному маршруту.
Чуть поодаль, слева от входа в павильон, стоял пятый любитель алкогольных напитков, который недовольно поглядывал на проходящих мимо граждан, попыхивая на редкость вонючей сигареткой. Да что там любитель, судя по грязной вытертой и местами рваной куртке, слипшимся темным волосам и опухшей роже с фингалом, это был никакой не любитель, а большой поклонник до разного рода выпивки!
«Пьянь, рвань, на вид лет сорок, может чуть поболее. Морда гнусная. Стоит в сторонке, смотрит волком, значит злой и трезвый, то есть, денег на пузырь у него нет. А раз так, то мы, скорее всего, договоримся!» — мысленно заключил про себя Сеня, разглядывая смолившего выпивоху.
— Так, стоп! — воскликнул Стикс. — Стоп! Думаю, мне лучше принять другой облик.
— Почему? — Сеня остановился, удивленно посмотрев на парящего рядом беса. — Тебя же никто не видит! Какая разница, как ты выглядишь?
— Что-то мне кажется, ты опять хочешь меня поддеть, — проворчал Стикс. — Во-первых, я один из самых красивых обитателей Преисподней! Во-вторых, один из самых высоких бесов!!!
— Да, ладно тебе! Я не хотел сказать ничего обидного, — оправдывался Сеня, — просто не могу понять, зачем?
— Вдруг здесь окажется какой-нибудь человечишка, пребывающий в измененном состоянии сознания, и увидит меня…
— Каком состоянии? — не понял Сеня. — Чего ты сейчас сказал?
— Проще говоря, пьяный в дугу, — пояснил Стикс. — Ты же наверняка слышал выражения, вроде «допился до чертей»? Так вот, это то самое состояние и есть. Лучше я приму облик какого-нибудь земного создания.
— Ну, давай. Раз надо, то надо, — Сеня кивнул. — И в кого ты превратишься?
— В розового, матушку твою, пони! — бес потихоньку начинал выходить из себя, то ли от бесконечных вопросов, то ли от обиды на нелестные комплименты его внешности. — Отвернись!
— Зачем?
— За тем, что превращение возможно только в условиях полной концентрации, а когда на тебя смотрят, ни о какой концентрации не может быть речи!! — Стикс перешёл на крик. — Ты тупой, да, Сенечка?!!!