— Врач? — переспросил Кальсонов. — Кто вас позвал? С моей тётей что-то случилось?!
— Да нет же…
У пациента в прямом смысле отшибло память. Он упорно не понимал, что хочет этот странный доктор и в итоге вытолкал его из дома, несмотря на протесты тетки, которая решительно защищала мнимого психиатра. Уже на улице она догнала врача-самозванца, искренне не понимая, почему тот светится от счастья. Знала бы родственница Кальсонова, какой важный документ Сеня нёс в своём чемоданчике с маленьким красным крестиком…
Глава 8
Но она не знала, поэтому и не понимала, чему радуется доктор, которому её племянник знатно саданул в левую скулу. Побитый «Кащенков» успокоил взволнованную даму, объяснив в двух словах, что новая методика работает.
— Сами увидите, ему полегчает, — уверял Сеня. — Ваш племянник станет другим человеком! Это я вам как врач говорю!
Тут и Стикс подоспел, уже приняв свой обычный облик. Самая странная бригада скорой психиатрической помощи села в машину и поехала прочь из поселка «Кукуево», чудом оставшись незамеченной. Особенно повезло бесу, который вдоволь набегавшись в шкуре тигра, лежал, развалившись на кушетке.
Менее чем через пару часов Сеня вернулся домой. Стикс уселся перед зомбоящиком, шуганув несчастного Бублика, который снова осмелился вылезти из обувного шкафчика и наверняка ходил по квартире, чувствуя себя царем всего и вся, пока хозяин вершил чёрные дела в компании желтоглазого рогоносца. Окончательно выйдя из роли доктора Кащенкова, Сеня мысленно подводил итоги, стоя на балконе и наслаждаясь сигаретой:
«Так! Машину вернул? Вернул. Денег всем дал? Всем. Душу купил? — он на секунду задумался — Вроде бы да. Но есть одно «но», в смысле, а не сойдёт ли мой фокус за обман? Это было бы очень печально, ведь тогда сделка окажется недействительной! С другой стороны, Кальсонов сам принял меня за галлюцинацию. А я… Я просто не стал разубеждать его. Кажись, все без обмана!»
— Я тут порылся в твоей памяти, — сказал Стикс, оторвавшись от созерцания любимого зомбоящика.
— И? — спросил Сеня, заходя закрывая дверь на балкон. Направившись к дивану, он скользнул взглядом по серванту, на котором стояла фотография ныне покойных родителей, навевавшая грустные мысли. — Нашёл что-то интересное?
— Как тебе сказать… слушай, ты долго себе сценическое имя выбирал, а, Сенечка?
— В смысле?
— Трусы повисли! — передразнил бес. — Зигмунд Кащенков — это что ещё за ерунда? Ха-ха-ха!
— Не умничай, — буркнул Сеня, усмехнувшись. — Во-первых, я не силен в импровизации. Во-вторых, ты тоже молодец, знаешь ли! Долго думал, когда в тигра превращался? Надеюсь, тебя никто не видел! Хотя, признаю, ты мне очень помог, сам того не подозревая. Только прошу, впредь предупреждай о своих метаморфозах, а то влипнем в историю, блин…
— Ну ладно тебе, я не со зла, — оправдывался бес, снова переключив всё своё внимание на телевизор. — Захотелось по травке побегать, понимаешь? А… где тебе понять!
Остаток дня Сеня занимался домашними делами. Откровенно говоря, большую часть времени он собирал пятитысячные бумажки, которых у него накопилось как у дурака фантиков. Стикс не отрываясь смотрел по телевизору всякую белиберду, которая в общем-то никого особо не волновала, кроме самого беса, однако Сене приходилось слушать эту самую белиберду, потому как уйти в однокомнатной квартире особо некуда. От предложения «свалить на кухню» любитель голубого экрана решительно отказался, не желая смотреть маленький телевизор, висевший над кухонным столом. Сене пришлось купить Стиксу наушники в ближайшем магазине электроники…
Отдыхая на диване в тишине и покое, торговый представитель дьявола медленно погружался в сон. Впрочем, насладиться сладким забытьём не получилось — вместо страны грёз, он снова очнулся в камере, сидя на «троне». На этот раз без ремней. Рядом стоял Люцифер, державший в руках бутылочку со светящейся душой.
— А куда ремни делись? — поинтересовался Сеня. — И почему я все равно не могу пошевелиться…
— Да, ремни это так, бутафория. Тебя держит моя воля, моя сила, моя власть в этом месте.
— А нафига тогда они?
— Ну, — Люцифер пожал плечами, — для антуража. Раньше тут ещё стояли орудия труда средневековых инквизиторов. Лет двести. А потом их убрали за ненадобностью. Понимаешь, Семен Алексеевич, моя фантазия будет похлеще любого пыточного орудия! Ха-ха-ха-ха-ха!
«Даже и не поспоришь» — подумал Сеня, вспоминая свои приключения в мирах, создаваемых дьявольским воображением.