Глава 11
Открыла глаза, не понимая, что происходит, и где я нахожусь. Помещение и обстановка казались такими знакомыми. Потом до меня наконец дошло, что я лежу в кровати в пентхаусе Люцифера. Фух, а я то думала, что по пьяни куда-то не туда забрела.
Так, стоп! А что я делаю у Люцифера?
Посмотрела на себя. Я лежу под шёлковым покрывалом. Заглянула под него, и обнаружила, что я совсем голая. Это уже ой, как не хорошо! Вдруг сбоку меня, что-то зашевелилось. Перевела свой взгляд туда, откуда исходило движение. Там спал Дьявол. Но как только я взглянула на него, он открыл глаза и посмотрел на меня своими красными глазами.
— Доброе утро, Карима, — произнёс он, откидывая покрывало и вставая с кровати.
И о, Боже! Он тоже полностью обнажённый!
Щёки обдало жаром.
— Люц, у нас что-то было?
— Я похож на мужчину, который бы воспользовался бы женщиной в таком состоянии? — спросил он.
— Нет…
Как же стыдно. Как я могла так плохо про него подумать?
— Люцифер, а почему тогда я без одежды? Ты меня раздел?
— Да.
— Зачем.
— Радость моя, чтобы тело во время сна дышало и ничего не стесняло движений.
Всё время я сидела отвернувшись, чтобы не смотреть на этого обнажённого Аполлона.
— Ага… А почему ты голый, и вместе со мной в кровати? — и всё-таки меня вся это ситуация очень озадачивала.
— Радость моя, я не привык спать одетым в своей постели.
Всё также не глядя обернулась в шёлковое покрывало и двинулась на выход. Неожиданно спиной почувствовала жар, исходящий от мужского тела.
— Ты думаешь, что просто так от меня уйдёшь?
— А что нет? — мой голос дрогнул.
— Боишься? — спросил, положив руки мне на бёдра.
— Нет, — сказала и сама себе не поверила.
— А стоило бы.
От его голоса, близости в низу живота сладко заныло. Было бы глупо отрицать, что я его хочу, хочу дотронуться до тела, волос, поцеловать эти сладкие губы, почувствовать его в себе.
— Так сделай это… — прошептал он, обдавая ухо горячим воздухом.
Похоже я опять начала говорить в слух, ну или Дьявол смог проникнуть в мои мысли.
— Я не могу…
— Почему?
Он облизнул мочку уха, вызывая толпу мурашек, и дикую волну желания.
— Потому, что я не могу без любви. Это будет не правильно…
— Значит, без любви говоришь, — в его голосе послышалась обида, — И что же это по-твоему?
— Похоть и страсть, — ответила ему.
— Значит мне придётся доказать тебе обратное… — его губы спустились на шею, а руки стали задирать ткань покрывала.
От его поцелуев я не смогла сдержать стон наслаждения. Тело, которое не ведало плотской любви уже три года, откликалось на каждый его поцелуй, ласки, руки блуждающие по обнажённому телу.
— Ты не представляешь, какой незабываемый запах твоего возбуждения.
С рычащими нотками прошептал он.
Люцифер сорвал покрывало, кидая его куда-то в сторону, и развернул меня к себе. Я встала на носочки, целуя моего Дьявола.
Он подхватил меня под бёдра и аккуратно, донеся, положил на постель, нависая надомной. Его горячее сильное тело сводит с ума. Правитель Ада наклонился ко мне, страстно и властно целуя, терзая мои губы. Его руки блуждали по телу, выписывая какие-то замысловатые узоры, вызывающие великое блаженство.
Люцифер посыпал поцелуями шею, плечи, грудь. Он облизнул затвердевший от возбуждения сосок, слегка посасывая, а потом прикусывая его. От боли смешенной с наслаждением, издала громкий стон, сама не ожидая от себя такого.
Люцифер улыбнулся и продолжил покрывать поцелуями моё тело.
Неожиданно он резко развернул меня на живот, грубо и жёстко, наматывая мои волосы себе на кулак. Его вторая рука скользнула между бёдер.
— Какая мокрая ведьмочка, — сказал бархатным голосом Дьявол.
Пальцами он начал массировать набухший клитор, вызывая двойную волну удовольствия. Я уже больше не могла сдерживать стоны.
Люцифер убрал руку, чтобы в следующий миг проникнуть в меня. Боль смешалась с наслаждением.
— Любишь меня?
Люблю. Больше жизни люблю. Но я решила немножко под раззадорить его.
— Нет, — ответила я.
Его глаза блеснули недобрыми огоньками, обозначая, что он принимает вызов, и победителем в этой игре явно выйду не я.
Он начал медленно двигаться, всё сильнее наращивая темп.
— А сейчас?
— Нееет… — я смяла простыни, зажимая их в кулак.
Ещё через некоторое время сладкой пытки он снова задал вопрос.
— Любишь?
— Н-не знаю… — сквозь стоны ответила я.