— Нет ни дьявола, ни бога. Ни рая, ни ада. Ни греха, ни благочестия…
— Ну вот же упертый, а? Отцом клянусь, что не лгу! Матери, к слову, у меня никогда не было. Ладно, раз тебя не устраивает эта версия, то как насчет… Про то, что я умею достигать особого отрешения от тела при помощи секретных техник йони-массажа* из пятого круга Бхакти-Йоги* я тебе уже врал?
— Да, — сухо отозвался тот.
— А ведь просил же не разрезать мне рот! Так бы ты мог по микродвижением мышц уголков губ понимать, когда я над тобой насмехаюсь… Ладно, думаю, за свое терпение и усердие ты заслужил узнать правду. Только подойди поближе… Еще ближе…
Он неподвижно замер в полутора метрах от меня.
— Боишься? Да не буду я больше плеваться в тебя кровью! И зубами не буду — тем более, ты мне их все вырвал…
— Я тебя слушаю. Но если снова обманешь… То я познакомлю тебя с Сюзанной!
И Музыкант показал мне дисковую пилу, которую все это время прятал за спиной. Я ведь уже говорил, что он немного туповат? Шнур, который воткнут в розетку, все равно был виден!
— Нет-нет, она нам не понадобится. Чем быстрее ты узнаешь правду, тем быстрее избавишь меня от мучений, верно? Так вот, слушай… Во всем виноваты мои родители. Еще ребенком они отдали меня колдунам, и те подвергали меня жестоким истязаниям при помощи отваров и эликсиров*. Тело мое изменялось: метаболизм, гормональная система, органы чувств и восприятие боли — я перестал быть обычным человеком… Превратился в мутан…
«Бац!»
Ну вот, и снова за свое — ну зачем же сразу по губам бить, а? Я ведь только вошел во вкус и поймал нить вдохновения!
— Хватит!
«Бац!»
— Нести!
«Бац!»
— Чушь! — буквально выплевывал он слова мне в лицо с каждым новым ударом.
«Бац».
На этот раз способность говорить вернулась ко мне лишь минут через двадцать. Ускорять процесс регенерации я не стал — сам виноват, пусть теперь ждет и мучается в неведении.
— Думаешь, я не узнал ритуал Испытания Травами из «Ведьмака»?
— Ого! Господин нацист читал пана Сапковского? Или знаком с его творчеством по играм?
— Какие еще игры? — садист презрительно скривился, — Я не увлекаюсь подобной чушью. А сериал уже давно появился на «Нетфликсе»…
— Нетфликс, нетфликс… Что-то знакомое… Погоди! Так по нему что, уже и фильм сняли? А в главной роли кто? Надеюсь, Кристофер Ламберт? Хотя нет, он уже староват…
— Генри Кавилл.
— Эм-м-м… Это тот самый что ли, который Супермэн? — я воздел свои лишенные век глаза к дощатому потолку, — Господи, ну ничего святого нет для этих смертных! Превращай их назад в обезьян, пока они не уничтожили Землю, и на этот раз попытай счастья с дельфинами, раз уж с рептилиями и приматами такая фигня получается…
— Чего ты там бормочешь?
— Нет-нет, ничего. Не отвлекайся, пили ногу дальше…
Какого дьявола я вообще с ним возился, хотя давно уже мог сжечь, благо ко мне вернулись мои способности, а энергии имелось в избытке?
Во-первых, любопытство. Не каждый день встречаешься с подобными… персонажами. Интересно было узнать, из чего они состоят, как они мыслят, к чему стремятся и в чем их потаенные страхи. Можно сказать, что мы учились друг у друга: он анатомии и истории, а я психологии.
Во-вторых, мне хотелось получше познать себя. Выяснить предел своих как человеческих, так и дьявольских возможностей в данных условиях. И то, что мне открылось, однозначно стоило пары килограмм мяса, переломанных костей и литра крови.
У самого бы духу на подобное исследование не хватило, а этот же монстр в человеческом обличье… я даже не удивлюсь, если он пару раз кончил, срезая с меня плоть.
Я обнаружил письмена.
Выжженные на костях руны, что удерживали мою бессмертную сущность в этом истерзанном смертном теле. Если хотя бы с десяток циклид и мнемм сохраняются в завершенном виде — мне эту тюрьму из плоти не покинуть. И пока не придумаю, как можно заменить почти 90% костей, быть мне здесь узником до скончания веков.
И вот как раз в этом и крылась хорошая новость: эти же руны оберегали мой сосуд от смерти и разрушения, чтобы, не дай Отец, я не вздумал обрести свободу раньше задуманного времени. Кем задуманного? Неизвестно, потому как руны эти не имеют геометрических характеристик, а значит определить «художника» по почерку невозможно.
Так что рви меня, руби на части, жги, трави кислотой — крупица жизни будет теплиться в несчастном сосуде, не позволяя мне его покинуть. Сомнительная, конечно, перспектива, провести несколько веков в полуразвалившемся скелете, поэтому до таких крайностей лучше не доводить.