В одно мгновение ока, клинок закружился в воздухе вместе рукой. Кровь залила кирасу Кризития и тот посмотрел на свое отрубленное запястье. Широко распахнутые от шока глаза вспыхнули.
Люций стоял перед ним, дым разорвавшейся гранаты клубился вокруг копыт так, словно Вечный и не двигался вовсе. Единственным признаком произошедшего был лаэранский клинок, который он держал в левой руке. Силовое поле оружия шипело и бурлило, пока кровь кипела на кромке.
— Знаешь, — начал Люций, с глухим стуком уронив свою плеть на пол, — мне очень понравилась твоя идея, дорогой брат. Поскольку я не думаю, что она тебе пригодится, ты не станешь возражать, если я её позаимствую?
Движения Люция казались вспышками молнии. Хирургически точным разрезом у самого колена, Вечный отсек левую ногу Кризития. Эта сцена сопровождалась ливнем крови из рассеченной плоти и фонтаном искр от обрубленных сервоприводов. Обратным ударом он разрубил правое бедро посередине. Силовое поле лаэранского клинка вспыхивало, расщепляя твердую материю, с каждым ударом превращая её в осыпающийся пепел.
Кризитий рухнул на пол. Один из лучших Палатинских Клинков, когда–либо сражавшихся под знаменем III легиона, превратился в расчлененное тело в разбитых доспехах и остатки его жизненной силы вылились на палубу. За всё это время лицо Вечного не показало ни малейшего намека на эмоции, словно было застывшей маской.
Этот поединок отнюдь не доставлял ему удовольствия, как в случае боя с Красным Центурионом. Эта дуэль являлась своеобразным сообщением. Напоминанием любому из Когорты Назики, кто осмеливался подумать о том, что Люций Вечный не величайший мечник в галактике. Что он, якобы, не дотягивает до того, чтобы быть лучшим и первым среди своих братьев, чтобы быть их предводителем.
Демоническая плеть рассекла воздух с оглушительным треском, сорвав плоть с лица Кризития и заставив его упасть головой назад на пол. Воин перекатился на живот и ухватился за палубу культей оставшейся руки, чтобы отползти в сторону.
— Ползи, — взревел Люций, — ползи, брат! Ползи вперед, пока не найдешь место в котором захочешь умереть. Скоро ты увидишь то же, что и я. Забвение ждёт, и я отправлю тебя туда!
Слова Люция прервал щелчок плети. Этот звук эхом отразился от голого металла коридора, подобно выстрелам. Вечный сорвал расколотую броню с Кризития, а потом рваными полосами содрал и плоть под ней. Полным ртом крови Кризитий сплюнул на пол. Струйки пара поднялись вверх, когда кровь начала разъедать металл, источая запах хлора. Он поднял голову, пытаясь найти хоть какой–нибудь отклик в глазах своих братьев.
Но не нашел. У каждого из воинов Когорты Назики было одно и тоже бесстрастное выражение лица. Те немногие, кто все–таки соизволил встретиться с ним взглядом, казалось, просто смотрели сквозь него. Их взгляды не источали ни холода, ни ненависти, они просто были пустыми. Расфокусированными.
Безучастными.
Люций встал перед Кризитием, когда тот остановился и рухнул на пол, поскользнувшись на собственной крови. Вечный опустил острие лаэранского клинка и постучал им по копыту.
— Видимо, здесь мы и закончим, — улыбка вновь вернулась к Люцию, но уже без жестокости и веселья, которые сквозили в ней раньше, — боюсь, на этот раз я не дам тебе возможности приползти ко мне и преклониться, дорогой брат. Ты даже умрешь не на коленях предо мной.
Кризитий судорожно выдохнул, кровь запачкала его губы. Он зарычал от напряжения и попытался обхватить рукой ногу Люция, чтобы подняться. Люций поднял другую ногу и керамитовое копыто отбросило брата обратно на палубу.
Вечный обошел Кризития вокруг и надавил коленом на живот, удерживая того на месте.
— Посмотрим, — задумчиво промурлыкал Люций, — ты отнимешь мои руки, — он постучал по изуродованным конечностям Кризития плоской стороной меча, — ты отнимешь мои ноги, — он сделал тоже самое с культями, отходившими от талии легионера.
— Что же там еще было? — Люций быстро забарабанил пальцами по подбородку, словно задумавшись. — Вроде там что–то было еще, да брат? — в глазах Люция вспыхнул огонек. — А! — жестокость вновь появилась на лице и он наклонился к Кризитию, прошептав на ухо, — точно. Я вспомнил.
Люций положил свой меч на палубу и крепко схватил Кризития за затылок, чтобы тот не двигался. Другой кулак он запустил между губ брата. Зубы Кризития щелкали и выпадали из десен, когда Люций погрузил руку в рот по самое запястье. Скользкая длинная мышца напряглась на мгновение, засопротивлялась, но все–таки Вечный ухватился за нее — и вырвал.