— Не волнуйся. Здесь можно разговаривать. Здесь, наверху, действуют другие правила, чем в остальной части клуба "Диоген". — Бросив взгляд на копьё на люстре, Майкрофт тихо вздохнул. На прощание он дружелюбно кивнул Люциусу: — Желаю хорошо провести время. — Он вышел на лестницу и закрыл за собой дверь.
Люциус медленно прошёл в глубь комнаты, удивлённо разглядывая обстановку. Тот, кто здесь живёт, должно быть, очень странный тип.
— Только мне-то что здесь делать? — пробормотал он себе под нос.
Ему никто не ответил. В комнате царила тишина. Из угла донёсся звук, напоминающий тихий стрекот сверчка, что сбило Люциуса с толку.
Вдруг дверь за его спиной распахнулась, и повеяло сквозняком. "Балкон, опоясывающий башню", — сообразил Люциус. Очевидно, снаружи кто-то был. Обернувшись, он, к своему удивлению, увидел двух мальчиков и девочку примерно его возраста. Их сопровождал популярный ныне автомат-дворецкий — механический человек из шестерёнок и металла. Он явно знавал лучшие дни: латунная грудь покрыта царапинами и вмятинами, руки и ноги, похоже, были от разных моделей и не подходили друг к другу. При каждом шаге он скрипел и дребезжал, а из ушей в форме воронок вырывались облачка пара.
— О! — воскликнул первый мальчик — крепко сложённый самоуверенный блондин. — Смотрите — новенький!
— Здо́рово! — восхитился второй мальчик — щуплый, с чёрными гладкими волосами и в очках в никелевой оправе. Автомат-дворецкий, видимо, принадлежал ему, поскольку они шли рядом.
— Надеюсь, хоть кто-то нормальный, — заявила девочка. К удивлению Люциуса, она была в пёстром развевающемся одеянии, а потому в его глазах — самой ненормальной в этой комнате.
— Кто бы говорил, — усмехнулся блондин, очевидно, подумавший о том же. — Скоро увидим. — Он протянул Люциусу руку. — Привет, я…
— Я тебя знаю! — выпалил Люциус. — Две недели назад ты был в порту, на корабле Аллана Квотермейна, путешественника!
Мальчик, прищурившись, испытующе посмотрел на Люциуса:
— Точно, ты тоже был в порту. Недавно в Лондоне?
Люциус кивнул.
— Ты здесь впервые?
Люциус снова кивнул:
— Меня зовут Люциус. Люциус Адлер.
— Очень приятно. Позволь представить, — блондин указал на своих спутников. — Это Теодосия Паддингтон — мы зовём её Тео, Харольд Кейвор и его ходячий автомат-библиотека Джеймс, а я Себастиан Квотермейн, сын Аллана Квотермейна, которого ты видел в порту. Добро пожаловать в "Вороново гнездо"!
Глава 3
Чаепитие со змеёй
— "Вороново гнездо"? — недоверчиво повторил Люциус. — Это ещё что такое?
— Ты что, воронов никогда не видел? — вопросом на вопрос ответила Теодосия. "Тео", — мысленно поправил себя Люциус. — Здесь, наверху, повсюду их гнёзда. Иногда мне кажется, что это они истинные жители Лондона, а мы, люди, всего лишь гости, которых терпят.
Люциус понял. Ему уже тоже бросились в глаза чёрные пернатые — в большом городе на Темзе в них не было недостатка. Не их ли называют хранителями Британской империи? Он где-то читал, что, пока в Лондоне не перевелись во́роны, империя в безопасности. Это, конечно, суеверие, но Люциусу оно нравилось.
— Я бы назвал нашу штаб-квартиру "Пороховой бочкой" или "Львиным логовом", — пожал плечами Себастиан, — но Тео оказалась здесь первой и решила, что мы сидим в "Вороновом гнезде". Но я совсем позабыл хорошие манеры. Хочешь чаю?
Люциус невольно вспомнил безвкусное пойло, которое подавали на Бейкер-стрит, и скривился:
— Э-э-э, не знаю. Спасибо.
— У нас есть чай из Индии, — сообщила ему Тео. — Лучший, какой только можно раздобыть. Мой папа привёз.
— И чай ройбуш из Африки, — добавил Себастиан. — А ещё Харольд изобрёл несколько специальных смесей, которые обязательно нужно попробовать. — Он бросил дружески-насмешливый взгляд на щуплого мальчика в очках.
— Да, нужно! — подтвердил тот. — Например, мою яблочно-одуванчиковую смесь. Или терпкий корабельный речной.
— Терпкий корабельный речной? — переспросил Люциус.
— Чай с добавлением воды из Темзы, — пояснил Себастиан. — Если насыпать туда побольше сахару, на вкус напоминает грязь с сахаром. — Его передёрнуло.
— Невежда, — проворчал Харольд.
— Я пью только индийский чай, — сообщила Тео.
— А я останусь верен ройбушу, — сказал Себастиан.
Харольд с надеждой посмотрел на Люциуса. Он напоминал щенка, который только-только научился приносить палочку и непременно хочет поиграть. Внутренний голос подсказывал Люциусу последовать примеру Тео и Себастиана и выбрать какой-нибудь сорт чая, который пьют и за пределами этих четырёх стен. Но он понимал, что, если хочет здесь и сейчас обрести друга, ему придётся, так сказать, проглотить горькую пилюлю.