Где-то вдалеке с хрипением просрались динамики уличной трансляции и что-то неразборчиво забормотал суровый военный голос:
— Внимание… ГО ЧС ….
Расстояние и причудливая акустика квартала не давали разобрать сообщение, угадывались только отдельные слова:
— Граждане!.. на местах и спокойствие!.. под контролем… воздержаться… покидать пределы… улицы и трассы… военной техники… Оставайтесь дома…
Ага, вот сейчас все брошу и останусь.
Спецназ погрузился в микроавтобус и караван отбыл, оставив соседа считать синяки. Мы с Сеней вышли из подъезда и потрусили в Гаражища на своих двоих — «Ниву» теперь лучше не трогать, а другой машины взять негде. Пешком путь оказался заметно дольше, и мы опоздали — сначала мимо нас пронесся, выпучив глаза, бородатый на УАЗике, за ним, чуть погодя, — знакомые фсб-шные микроавтобусы и внедорожник с надписью белым по зеленой полосе: «ФСБ России».
— Весело у них тут… — растерянно сказал Сеня, начавший осознавать, что быть проводником становится как-то неприкольно. — Как ты думаешь, догонят?
— Эти догонят, — подтвердил я, — им очень надо. Пойдем, глянем, что они там оставили?
Возле покинутого бородатым гаража стоял лифтованный «Патриот», а его водитель злобно пинал закрытые ворота. Я воспрял духом — этого типа я знал.
— Здравствуй Петр, — сказал я, подойдя сзади. Увлеченно матерящийся крепкий лысоватый мужик за сорок резво повернулся, рука его дернулась под куртку и застыла на полпути — узнал.
— Македонец? — пробормотал он испуганно. — Ты… это… я не при чем! Это не я!
— Вижу, вспомнил меня, Петя? — я даже не стал доставать пистолеты, иногда репутация работает не хуже.
— А я чё? — он на всякий случай сразу поднял руки. — Я просто водила! Я вообще не при делах, баранку кручу… Это все он, Андрей!
— И где же он, твой Андрей?
— Слышь, вот веришь — не знаю!
— Не верю, Петр. Понимаешь, и рад бы поверить — но никак… — я шагнул вперед, и он, нервно отпрыгнув, врезался спиной в гаражные ворота.
— Эй, эй! Не надо, Македонец! Я все расскажу! Я правда не при чем, я ее пальцем ни разу не тронул!
Мне непереносимо захотелось влепить ему пулю в лоб и посмотреть, как погаснут эти бегающие от страха глазки… Наверное, это как-то отразилось на лице, потому что Петр заскреб ботинками по песку, пытаясь пройти спиной сквозь ворота, а Сеня положил мне руку на плечо.
— Не надо, Македонец, давай его послушаем сначала.
— Спасибо, Сень, — меня слегка отпустило. — Ты прав.
Надо же, дошло до меня вдруг: Сеня меня осаживает, не я его! Действительно, видать, последние дни настают.
— Так, Петя… — сказал я задумчиво, — что же нам с тобой делать? Есть у тебя где присесть, поговорить? А то как бы не вернулись те, кто отсюда так быстро уехал… Кстати, как это ты с ними связался?
Я брякнул почти наугад, но, очевидно, угадал — Петр задергался еще сильнее.
— Я не мог отказаться! — заблажил он. — Они обещали меня отсюда забрать…
— И ты им поверил? — удивился я.
— Не особо, — признался Петр. — Но деваться-то некуда — они всё знали, и про меня, и про Андрея, и про тебя, и про других… Тоже трясли — где Андрей? А я, правда, не в курсе, его вот эти ребята, которых гараж, забрали. Ну, я их и вломил — напросился на встречу и место сдал… А что делать-то было?..
— Все с тобой ясно, — поморщился я. — Поехали отсюда куда-нибудь. Есть еще место, которое ты ни никому не сдал?
— Есть, — торопливо закивал Петр, — у нас есть база в промзоне, там наш главный грузовой проход. Был бы я проводник…
— Поехали, — решился я, — там все и расскажешь.
Артем
— Псст! Вставай, твоя очередь! — Борух тихо пихнул Артема в бок. — Скоро светать будет, поглядывай на улицу. Как солнце совсем встанет, буди, будем уходить.
Майор снова направился к дивану, а Артем уселся на стуле у окна, пытаясь проснуться. Очень хотелось умыться, но воды с собой было мало. Чтобы не уснуть сидя, он размышлял о всяком — что случилось с людьми в этом срезе? Почему они исчезли, оставив все вещи? Кто такие эти убийцы, ходящие через реперные связки, как у себя дома? Что в очередной раз скрывает от него Ольга?
Ольгины тайны ему, если честно, были более-менее пофигу. Когда твоя… ну, скажем, жена… — заведует разведкой и контрразведкой самого загадочного анклава в Мультиверсуме, то поневоле приходится мириться с тем, что «между нами нет тайн» — это не про вас. Хотелось бы утешить себя тем, что работа — это отдельно, но нет — у Ольги никакого «отдельно» не получалось. Она вся была в этом — интригах, загадках, расследованиях, агентурной работе и непрерывной борьбе за что-то настолько секретное, что Артем даже в общих чертах этого себе не представлял. Оставалось либо принять ее такой, как есть — понимая, что тебе достается меньшая часть этой женщины, ее время и внимание по остаточному принципу, — или искать свое счастье с другой. «Люблю ли я ее еще?» — в сотый раз подумал Артем. Посмотрев в слабом полусвете нарождающего восхода на рыжий ежик волос и точеный профиль такого милого во сне лица, в сотый раз решил «да, люблю, и будь что будет». Краем глаза он уловил какое-то движение и вздрогнул. На улице потихоньку светлело, а внизу под застеклённым вкруг балконом мелькнула какая-то тень.