— Эй, новичок, — донеслось ему в спину. Бен замедлил шаг и обернулся. Джон махнул рукой. — А ну зайди.
Не «эй, спасибо, что прикрыл меня» или «ух ты, парень, молодец, не ожидал». Нет, зачем? Джон Купер никогда не снисходил до благодарности, кроме той ночи возле центра реабилитации, где Бен его высадил с вещами. Либо, блять, лечишься, либо вон с работы. Да — нет, выбор за тобой. За этот выбор, за шанс все исправить, Купер тогда и сказал Бену спасибо.
Господи, неужели он так жалок, что запомнил этот момент, как достижение? Видимо, да, потому что Бен секунду разглядывал пустой проем, а затем заглушил двигатель с пульта и пошел обратно.
Он никогда не был у Джона дома. Даже когда он забирал вещи для Купера в больницу, их вынесла на порог бывшая жена. Всегда через стекло. Сидя в машине. Или просто проезжая мимо. Что он должен сказать, переступая порог?
— Хватит телиться возле двери, дует же. Не май месяц, — проворчал Купер, усевшись на диван, и вскрыл конверт.
Бен зашел и закрыл дверь, звук захлопнувшегося замка вышел странно громким. Здесь было довольно мило, учитывая, что обстановкой Купер наверняка занимался сам. Вазочки, картины, пастельного цвета шторы.
— Она уже нашла, чем на меня давить, — спокойно сообщил Джон. — Что-то про то, что я напал на соседа Лори без причины и опасен для людей. Сказала, что отберет оружие и посадит на бумажную работу до конца службы, если не соглашусь. Уроды хуевы, лишь бы жопу свою отмазать.
Бен, оглядываясь по сторонам и неловко спрятав руки в карманы джинсов, подошел поближе.
— Собираешься стать детективом? — Джон с прищуром глянул на него из-за бумаг.
Он и забыл, что каждый разговор с Купером выглядел, будто он проходит скрытую проверку.
— Ага.
— Не нравится в патруле?
— Скорее хочу попробовать свои силы. Я себе не прощу, если не попытаюсь.
— Хм, — Джон уткнулся в бумаги, странно ухмыляясь, и замолчал. Насовсем.
После минуты тишины, Бен не выдержал.
— Что?
Джон скинул бумаги на стол и откинулся на диван, широко закинув руки на спинку. Футболка натянулась у него на груди, будто собиралась порваться. Бену никогда так не раскачаться с его ростом и телосложением.
— Почему не согласился на ее предложение? — все тот же хитрый прищур, который бесил Бена месяцами.
— Потому что и сам могу сдать этот экзамен.
— Храброе заявление, но глупое. Она вполне способна завалить тебя одной ебаной записулькой в твое личное дело. Ты смотрел, что там? — он кивнул на вскрытый конверт.
— Нет.
— А стоило, — Джон поднялся с дивана одним слитным движением, будто не в него выстрелили всего несколько месяцев назад, и диван проскрипел, освободившись от огромной тяжести. — Мне-то все равно. Одной мозгоправской херней больше или меньше. А вот у тебя могут возникнуть проблемы.
— Я посещал психолога с пятнадцати лет, — раздраженно ответил Бен, смотря, как Джон ушел к барному шкафчику, чтобы убрать бутылку виски обратно.
— Не такого психолога, как эта сука Андреа, — заржал Джон, не оборачиваясь и качая головой. — Прочти первую страницу, пентюх.
Бен открыл было рот, чтобы огрызнуться, но передумал. Он поднял лист бумаги и долго не мог найти что-либо смешное среди вступительного слова о том, для кого предназначался этот тренинг и где его можно применить. Его глаза выцепили оглавление, и он несколько раз моргнул.
Глава первая. «Тренировка нежности».
— Чего?!
Джон рассмеялся, будто Бен среагировал именно так, как он и предсказывал.
— Как видишь, Ромео, вопрос не в том, хочу ли я. — Он подмигнул, отлично зная, что Бен в курсе его ориентации, и в курсе, какие слухи могут быстро расползтись по участку. — Вопрос в том, сможешь ли ты.
Наверное, его вытянувшееся лицо было достаточно наградой для Джона на один вечер. Он кивнул в сторону двери и сказал:
— Вали домой, малец.
Но Бен не сдвинулся с места. Он только что понял, что Джон не ждал от него ничего. Ни от кого никакой помощи. Джон Купер справляется со всеми проблемами сам, и это знали все. Потому что Джон Купер никогда не поставит свои интересы выше других, а свою работу выше чужой репутации. Он никогда не попросит, чтобы кто-то чем-то пожертвовал ради него, потому что «идите нахуй с такими жертвами».
И Джон всерьез размышлял, чтобы забить на гордость и помочь Бену с экзаменом на детектива. Бен взял второй листок со стола и нашел первый параграф.
— Упражнение «Объятие». В дальнейшем должно быть использовано, как «разогрев» будущих компаньонов, — зачитал он вслух. — Нужно вместе вспомнить детство и любимые мягкие игрушки. Что вы делали, чтобы выразить к игрушкам свое хорошее отношение? Конечно, обнимали. Конечно?! — повторил Бен, возмущенный до глубины души.
— Ты меня слышал, придурок? — Купер повысил голос, начиная раздражаться. — Я сказал, вали домой. У меня и у тебя завтра смены, и я не собираюсь быть как вареное яйцо.
— Погоди, — Бен взглянул на стопку листов. — Остальные такие же?
— Хуже. Как в ебаном детском саду.
Купер прошел к двери и открыл, выпроваживая Бена из своего дома.
— А почему не сказать, что мы все сделали?
— Обмануть их? — Джон улыбнулся, но глаза холодно прищурились. — Там в конце каждого упражнения, что ты так и не дочитал, есть небольшая приписка. В ней говорится — каждое из заданий может быть в итоговой аттестации. Смотрите пункт «аттестация». Как думаешь, там сидят идиоты, которые не поймут, что мы, блять, второй раз в жизни эту херню в глаза видим? Самый умный, что ли? Гудини долбанный, забирай свою правильную задницу и на выход.
Бен побледнел и сжал челюсти. Чем больше Джон отталкивал его, тем больше Бен хотел толкнуть его в ответ. Желательно с плевком под ноги. Жаль, что шансы победить в драке даже полупьяного Купера были не в его пользу.
Он вышел, как деревянный, а затем остановился, сделал резкий круг и показал на Джона пальцем, пока тот не закрыл дверь.
— Знаешь, — он с трудом удержался, чтобы говорить спокойно, цедя слова сквозь зубы. — я приперся сюда, потому что тебя уважаю. Даже несмотря на ту хуйню, что ты творил, пока я был у тебя на обучении. И несмотря на то, что ты чуть не просрал и свою, и мою карьеру. Но не смей, — он показал в сторону окна, где в глубине дома лежал чертов конверт, — обвинять меня в трусости. Хотел начистоту? Получай. У меня нет проблем, что ты трахаешься с мужиками. Хоть со старухами при смерти. Я не такой идиот, чтобы бояться, что стану геем после одних объятий с таким говнюком, как ты. Будь я по мальчикам, — он оскалился, как акула, — ты даже не был бы в моем вкусе, Купер. Терпеть не могу трусов, которые даже чужой помощи принять не могут. Сайонара, мудила.
По непонятной причине Купер дослушал до конца и спросил, лишь когда Бен замолчал:
— Что за «сайонара»? Это ты проклял меня, что ли?
Бен почувствовал себя очень-очень глупо, так легко выйдя из себя, и устало прикрыл глаза рукой. Иногда он ненавидел Купера всем сердцем, как можно ненавидеть только заклятого врага.
— Это прощание по-японски, — невнятно пробормотав, он выдохнул и пошел к машине. За спиной раздался щелчок замка.
Позже, ложась спать под два одеяла и проклиная еще раз зимы в Лос-Анджелесе, он услышал, как завибрировал телефон. Бен всерьез думал не читать смс, когда увидел адресата. С каких пор Купер знает, как отсылать смс?
«во сколько завтра начинается твоя смена»
Бен сощурился от яркого света экрана, бьющего по глазам. У Купера совсем снесло крышу, раз он решил использовать телефон по назначению.
«В четыре»
Следующее сообщение пришло тут же.
«в три будь у милли»
Бен посчитал, сколько ему осталось спать, и чуть не ответил «пошел нахуй». Совсем оборзел или как? И где, блять, хоть одна запятая? За сообщением пришло второе: