П е р в ы й м у ж ч и н а. Знаете, как получается: сначала мы на авторитет работаем, потом авторитет на нас. Термоконстантный корпус пустили, в области уже иначе смотрят — как-никак завод союзного значения. Городу на строительство больше средств. Я уезжал, как раз гостиницу должны были сдавать — девять этажей. Можете себе представить, наш Озерск — и девятиэтажная гостиница?
Б о р и с. Привет попутчикам. Картишек не найдется?
В т о р о й м у ж ч и н а. Нет, нету… А заместителем у вас на ОМЗе все Анна Ивановна? Справляется?… Замуж не вышла, кстати?
Б о р и с. Жаль. Сыграли бы в «дурачка». Убили бы время.
П е р в ы й м у ж ч и н а. А зачем его убивать? Что у нас есть ценнее, чем время?..
Борис пожимает плечами и отходит.
Стучат колеса.
Б о р и с. «Зачем его убивать?» — вумные все такие стали. Прямо не приближайся к ним — члены-корреспонденты, доктора наук, сюзерены знания. Без него, что ли, не знают, что такое время… (Заглядывает в другое отделение, где сидят третий мужчина и четвертый мужчина.) Здорово, ребята! В «козла» нет желающих?
Т р е т и й м у ж ч и н а. В «козла»? Да можно. Вот мы как раз сидим с товарищем, друг на друга смотрим.
Б о р и с. А может, картишки есть? Кинули бы в «подкидного»?
Т р е т и й м у ж ч и н а. Вроде я в чемодан клал. Сейчас проверю.
Б о р и с. О, красота! (Кричит.) Вася, Василий Николаевич, давай сюда!
Вступает бойкая, пародийная музычка и смешивается со стуком колес. Свет уменьшается, а когда вновь становится светло, мы видим, что партнеры уже устроились и играют.
Б о р и с. Восемь — вас попросим.
Ч е т в е р т ы й м у ж ч и н а. Десять.
Б о р и с. Еще восемь — вам подбросим.
Ч е т в е р т ы й м у ж ч и н а. Десять!
Б о р и с. Молодец — землю ешь, камни выплевываешь… Снова восемь.
В а с я. Сколько у тебя этих восьмерок?
Б о р и с. Сколько доктор прописал… (Обращаясь к публике.) Как у меня слова бойко выскакивают. Словно намыленные, словно маленькие шарики катятся, так что и соображать совсем не надо. У меня этих слов целые мешки внутри. Поэтому я, когда говорю, гораздо умнее получаюсь, чем когда думаю.
Т р е т и й м у ж ч и н а. Валет…
Б о р и с. А мы его по усам.
Т р е т и й м у ж ч и н а. Король…
Б о р и с. А мы ему по мозгам.
Ч е т в е р т ы й м у ж ч и н а. Туз козырный.
Б о р и с. А мы… Нет, ничего не выйдет… Выиграл сильнейший, победила дружба. Вася, сдавай. …Ребята, если окно открыть?.. (Опускает раму и высовывается наружу.) Погодка-то… (Тревожно, глядя в сторону.) Что это он делает, черт его бей? Что с ним? (Поворачивается и бросается вон из купе, опрокинув чемодан, на котором играли он и его партнеры.)
Ч е т в е р т ы й м у ж ч и н а. Куда это он сорвался? Увидел что?
Музычка обрывается. Тишина… Резко вступает стук колес. Вдруг громкое шипенье, скрежет, скрип. Поезд останавливается, что-то ударило, что-то упало. В одну сторону пробегают пассажиры. Возникает говор перебивающих друг друга голосов:
— Да вот же он! Вот он!
— Попал под поезд, да?
— Слушайте, надо вызвать начальника поезда.
В а с я. Авария, что ли? Почему-то остановились.
Ч е т в е р т ы й м у ж ч и н а. Ребята, пошли выйдем.
Свет в купе гаснет, и мы оказываемся в тамбуре, где столпились взволнованные пассажиры.
Д е в у ш к а. Он и сел уже такой бледный.
Г о л о с з а с ц е н о й. Пополам разрезало.
Б о р и с (адресуясь за сцену). Бросьте вы панику поднимать! Никого не разрезало и разрезать не собиралось. Вон он — уже за полем.
П а с с а ж и р (вбегает). Тише! Вот начальник поезда пришел.
Входят н а ч а л ь н и к п о е з д а и п р о в о д н и ц а.
Н а ч а л ь н и к п о е з д а. Граждане, кто сорвал стоп-кран?.. Проводник Смирнова, ты где?
П р о в о д н и ц а. Только стаканы начала собирать к чаю… Вот эта девушка все видела.
Д е в у ш к а. Я все видела. Он сел на предпоследней станции, в Тишкове. Парень. Лет двадцати. Бледный, расстроенный.
Н а ч а л ь н и к п о е з д а. С вещами?
Д е в у ш к а. Чемодан и рюкзак… Вещи положил на багажную полку, сам голову опустил, ни на кого не смотрит. И так все время. То курит, то губы кусает. Ильинку проехали, он в тамбур вышел. И я как раз там была. Он курил, глубоко затягивался. Потом вдруг говорит: «А все-таки я ее люблю!» Открыл дверь наружу, высунулся весь. Но, наверное, ему показалось, что скорость слишком большая. Вернулся — и рукой за стоп-кран… А тут этот товарищ вбегает.