Да, существо, называвшее себя Гильелмус Монакус (Вильгельм Монах), говорило, что это часовня Эдгара Мученика, давно разрушенная и затерявшаяся. Неужели это правда?
Пользуясь размерами и указанием местонахождения, полученными таким странным способом, рабочие Блай-Бонда вскоре раскопали останки сооружения протяженностью 9 футов к востоку. Местоположение соответствовало автоматической записи, но принадлежало ли данное строение часовне Эдгара Мученика, у которой, как указывала автоматическая запись, был веерообразный свод? Ответ на все вопросы дали дальнейшие раскопки и изучение остатков кладки, на которой обнаружили метки каменщиков. Действительно, тип веерообразного свода был именно таким, каким описал его завороженный карандаш. И осколки голубого оконного стекла валялись тут же, где их разбросали обезумевшие варвары.
А где же вторая часовня?..
И снова Блай-Бонд с Бардеттом обратились к завороженному карандашу. И снова карандаш писал ответы на вопросы. Только на этот раз — на английском языке начала XVI века. Когда же полученные инструкции копать в твердом грунте на северном участке аббатства показались сомнительными, друзья решили переспросить источник информации и получили ответ: «Ищите мою часовню там, где я вам и указал, — на том берегу». Таинственный информатор добавит, что они найдут только одну стенку, вое остальное было растащено на частные постройки. И снова раскопки подтвердили точность полученных сведений.
В течение 10 лет, пока велись раскопки, Блай-Бонд и Барнетт с помощью так называемого автоматического письма получали сотни подобных посланий. Они тщательно датировали и собирали поступающий таким образом материал. При этом поражала точность, с которой выдавались данные по измерениям вплоть до дюйма.
На протяжении столь удивительного десятилетнего сотрудничества Блам-Бонд и его друг интсресо-, вались, кто же снабжает их такими прекрасными сведениями. Карандаш написал, что это монахи, жившие в аббатстве со дня его основания. Каждый монах отвечал за свой период жизни. Случавшиеся длинные паузы, писал карандаш, являлись результатом некоторых затруднении. Монахи совещались между собой, когда возникало какое-либо сомнение, и старались по возможности точнее ответить.
Один из самых плодотворных информаторов назвал себя Иоханнесом Брайантом. Он утверждал, что был коротышкой и умер в 1533 году. Самая ранняя запись в блокноте Барлегга принадлежала лицу, медленно выписавшему свое имя — Авфвольд Саксонский, — который сообщал, что задолго до возведения аббатства он на том же самом холме построил крепкий деревянный дом, вошедший впоследствии в монастырь. Блай-Сонд и ею команда принялись за раскопки в точно указанном месте и без труда обнаружили остатки деревянного сруба, поверх которого легла каменная кладка тысячелетней давности. Власти радовались успехам Блай-Бонда, обнаружившего давно затерянное аббатство и открывшего некоторые части сооружении, о существовании которых никто даже и не подозревал. Но когда они узнали, что раскопки велись по данным «автоматического письма», то в ужасе замахали руками. Конечно, хорошо, что сделано такое открытие, но всего этого надо было добиваться обычными методами!
В 1922 голу власти отстранили Блай-Бонда от дела, хотя заслуги его уже были признаны ими. Но в отношении самого Блай-Бонда и его книги они были бессильны.
В 1933 году Фредерик Блай-Бонд написал книгу «Врата памяти», в которой отметил послания, не только проверенные им при раскопках, но которые еще предстояло проверить. Последующие раскопки, проведенные официально назначенными археологическими партиями, подтвердили то, о чем писал Блан-Бонд [6, с. 77–81]!
Кто такая Пэйшенс Уэрт
Никто не может сказать, жала ли на белом свете Пэйшенс Уэрт, но неопровержимое свидетельство ее остроумия и мудрости находится во многих библиотеках в виде пяти написанных ею книг. Если Пэйшенс Уэрт никогда не существовала как личность, то кто же тогда написал эти книги?
На этот вопрос не могли ответить ученые, которые непосредственно занимались исследованием этого случая. Но исследователей можно и простить ввиду сложности обстоятельств и, конечно, их явного противоречия общепринятым на сегодняшний день научным концепциям.
А начиналась эта таинственная история так.
Однажды июньским вечером 1913 года в доме супругов Керрен собрались друзья. Дело происходило в американском юроде Сент-Луисе, штат Миссури. Гости и хозяева забавлялись спиртической доской, на которой стрелка, передвигаясь от буквы к букве, как будто бы составляла ответы на поставленные вопросы[46].
46
Это приспособление под названием «Уиджа», так же как игру-предсказание, в которой оно используется, изобрел в 1892 году американец Элайджа Дж. Бонд. Он назвал приспособление (и игру) «Oulja», от французскою и немецкого слов, обозначавший согласие: «oui» и «ja».