— Ты умеешь обижать, — тихо сказал Левка, стоя над ним, — у тебя это здорово получается… Ну что ж, это твое право, ты сильнее нас и, наверное, умнее. Единственное, чего мы тебе не позволим, — это оставить все так, как есть. Ты все переделаешь, Крис. Извини, но по-другому никак не складывается. Так уж мы, наверное, воспитаны. Верно, Алька?
Я машинально кивнул.
Единственное, что меня поражало, — это то, что Крис позволял ему говорить. Не повернулся, не взглянул холодно и удивленно, не заставил замолчать одним взглядом.
— Интересно, — сказал Крис, уставившись в стену, — как у вас это получится: заставить меня сделать то, чего я не хочу. Надеюсь, вам не пришло в голову…
— Нет, не пришло, — перебил его Левка. — Все равно нам никто не поверил бы… Просто никуда мы отсюда не уедем. Ты не сделаешь — мы сами сделаем так, как надо. Если хочешь, в свободное от работы время…
Крис медленно приподнялся, нехорошо улыбаясь.
— Да вы знаете, какую я вам жизнь создам?
— Знаем, — сказал Левка. — Можешь унижать нас сколько хочешь… Но свое дело мы сделаем.
Кровь бухнула мне в виски, запестрело в глазах, и захотелось вскочить и крикнуть что-то Крису в лицо. Но кричать было нечего: все было сказано Левкой — и за меня тоже.
Крис смотрел в потолок и улыбался.
— И напрасно ты думаешь, что это пустая блажь, — сказал Левка.
— Ничего он такого не думает, — вставил я, дрожа от злости.
— Вот и все, — сказал Левка и сел. — Жалуйся Петровичу, выгоняй нас, если совести хватит. Но заявления по собственному желанию ты от нас не дождешься…
— Вопросы будут? — спросил я.
Крис не отвечал. Он как будто дремал, полуприкрыв глаза и сладко вздыхая.
