Вынужденный бежать в начале 1933 года из страны, Беньямин не оставил своих коллекционерских привычек. Уже во Франции он подготовил небольшое собрание писем немцев, написанных в годы Великой французской революции. Не забыл он и той газетной подборки писем, что была напечатана до эмиграции. В сотрудничестве со швейцарским издательством Vita Nova было решено издать их отдельной книжечкой. Первоначально Беньямин рассчитывал увеличить число писем вдвое, однако вскоре выяснилось, что необходимые источники во Франции отсутствуют, а потому книга в основном повторила уже опубликованное ранее в газете, но с новым предисловием. Поскольку публикация во «Франкфуртер Цайтунг» в своё время шла без указания на личность Беньямина, печатать книгу было решено под его старым псевдонимом – Детлеф Хольц, чтобы можно было продавать её и в Германии. Отсюда и несколько двусмысленное заглавие книги, и её оформление, которые, как предполагалось, смогут усыпить бдительность нацистских идеологических функционеров. Сам же Беньямин рассчитывал, что книга станет тайным антифашистским оружием, поскольку она показывает, что у немецкого народа, у немецкой культуры есть совсем другие традиции, другое наследие, не те, которые рисовала нацистская пропаганда. Был ли он наивен? Трудно сказать. Во всяком случае, он рассчитывал на то оружие, которым владел.
Книга вышла из печати в 1936 году, допечатана на следующий год. Определённый интерес она вызвала, однако вскоре события в Европе приняли такой оборот, что о подобных тонких инструментах пришлось надолго забыть. Общественный интерес и коммерческий успех в очередной раз обошли Беньямина стороной. Лишь годы спустя обнаружилось, что часть тиража, считавшаяся утраченной, так и лежала в одном из книжных швейцарских подвалов – к радости библиофилов.
Читая эту книгу сегодня, трудно отделаться от постоянных мысленных параллелей между судьбами участников переписки и судьбой самого Беньямина. Книга словно о нём самом – таком же немецком интеллигенте, не нашедшем места в академической жизни, но не бросившем науку, вынужденном ругаться с издателями из-за мизерных гонораров, но не прекращающем писать, спасающемся в изгнании, но не забывающем о родной культуре. А главное – не теряющем достоинства ни в какой ситуации. Беньямин словно замыкает вереницу исторических личностей, представленных в этой книге, он пытается спасти созданное ими, сохранить лицо немецкой интеллигенции – и своё собственное. К нему так же применим эпиграф книги: «О чести без славы, о величии без блеска, о благородстве без награды». Он так же не думал о славе, почестях, наградах. В сущности, эта книга о нём. И поскольку Беньямин сам считал себя хроническим неудачником, в том числе и о судьбе без удачи. Или…
Люди германии
О ЧЕСТИ БЕЗ СЛАВЫ
О ВЕЛИЧИИ БЕЗ БЛЕСКА
О БЛАГОРОДСТВЕ БЕЗ НАГРАДЫ
Предисловие
Двадцать пять писем этого тома охватывают период в целое столетие: первое письмо написано в 1783 году, последнее – в 1883. Порядок – хронологический. Его нарушает лишь письмо, помещённое вначале[1]. Датированное серединой означенного периода, оно возвращает читателя к началу эпохи, совпавшей с юностью Гёте, ко времени утверждения прочных позиций бюргерства; и оно же, написанное в связи со смертью Гёте, проливает свет на конец этой эпохи, когда бюргерство ещё сохраняло свои позиции, но уже не тот дух, что позволил ей их завоевать. То было время, давшее бюргерству шанс бросить на весы истории своё веское, отчеканенное слово. Но, кроме слов, предъявить ей оказалось почти нечего, поэтому с приходом поколения грюндеров оно и нашло свой бесславный конец[2]. Гёте отчётливо провидел этот конец задолго до появления названного письма, семидесятишестилетним старцем, и передал свои впечатления Цельтеру в следующих словах: «Богатство и скорость – вот то, чему дивится и поклоняется мир. Железные дороги, быстрая почта, пароходы – словом, всевозможные средства связи неудержимо влекут к себе цивилизованный люд, готовый искажать свой облик им в угоду и оставаться из-за этого на уровне посредственности… В сущности, это век умников и смышлёных дельцов, которые, будучи наделены известной ловкостью, чувствуют своё превосходство над остальными, хотя сами летают не слишком высоко. Так давай же сколь можно дольше сохранять тот образ мыслей, с каким мы сюда явились, и тогда – вместе с другими, возможно, совсем немногими – мы останемся верными той эпохе, которая возвратится ещё не скоро»[3].
1
Говоря о 25 письмах (а не о 27, как в наст. изд.), Беньямин, вероятно, исключает, помимо письма Шлегеля, не вошедшего в издание 1936 г., письмо Цельтера, «выдернутое» из хронологического ряда. (Надо отметить, что оно – не единственное, нарушающее порядок. Например, письмо Песталоцци тоже от него отклоняется.)
2
Эпоха грюндерства – период с 1871 по 1874 гг. в Германии, для которого характерны быстрое промышленное развитие и финансовый авантюризм, ставшие следствием франко-прусской войны и провозглашения Второго рейха. Эта эпоха ознаменовала конец того спокойного и зажиточного мира, в котором жила немецкая буржуазия.