Мэри опешила. Понтер говорил о парне, одетом в серебристое. Она не представляла, как может себя повести, если этот странный неандерталец сейчас распахнёт перед ней своё одеяние.
— Гмм, рада с вами познакомиться, — сказала она.
Незнакомец не догадался понизить голос до шёпота и предоставить компаньону переводить его слова в полный голос, так что Мэри с трудом разделяла его неандертальскую речь и английские слова, производимые компаньоном.
— Мне известно, — разобрала она, — что в вашем мире меня называли бы репортёром. Я посещаю интересные места и позволяю людям смотреть то, что передаёт мой компаньон.
— Все эксгибиционисты одеваются в серебристое, — пояснил Понтер. — Одежду такого цвета носят только они. Если ты видишь человека, одетого, как он, то знаешь, что на тебя сейчас смотрят тысячи людей.
— А-а! — воскликнула Мэри. — Эксгибиционист. Да, я помню, ты о них рассказывал.
Понтер представил двух других неандертальцев. Один оказался принудителем — по-видимому, что-то вроде полицейского, другим — дородный специалист по робототехнике по имени Дерн.
На мгновение феминистка в Мэри возмутилась тем, что в лаборатории квантовых вычислений не оказалось ни одной женщины, но, понятное дело, женщин здесь быть не могло: как ей было известно, шахта располагалась под Окраиной Салдака.
Понтер провёл Мэри через лабиринт торчащих из пола цилиндров, вверх по короткому лестничному пролёту и через дверь в пультовую. Мэри тут же замёрзла: неандертальцы не любили жару, хотя в натуральном состоянии так глубоко под землёй должно было быть так же жарко, как в том мире, из которого она явилась. Где-то, несомненно, работали кондиционеры; взглянув вниз, Мэри со смущением обнаружила, что её соски напряглись и чётко обозначились под тканью блузки.
— Как вы охлаждаете здесь воздух? — спросила она.
— Сверхпроводящие тепловые насосы, — ответил Понтер. — Работают, как установленный научный факт.
Мэри оглядела пультовую. Она удивилась, до чего странно выглядят здешние пульты управления. Она даже не думала, что внешний вид человеческих приборов и инструментов был продуктом случайного выбора промышленных дизайнеров, и что их «высокотехнологичный» дизайн — далеко не единственное возможное решение. Вместо полированного металла и строгой чёрно-белой гаммы большинства человеческих приборов здешние консоли управления были по большей части кораллово розовыми и не имели острых углов, а элементы управления нужно было вытягивать из поверхности, а не вжимать в неё. Не было ни светодиодных индикаторов, ни циферблатов, ни переключателей. Индикаторы были скорее отражающими, а не излучающими, а текстовые дисплеи изображали тёмно-синие символы на светло-сером фоне: поначалу она приняла их за наклейки с напечатанным на них текстом, и только потом заметила, что символы на них меняются.
Понтер быстро провёл её через пультовую, и они вышли к деконтаминационной установке. Прежде чем она успела понять, что происходит, Понтер расстегнул застёжки на плечах своей рубахи и стянул её с себя. Через секунду он снял с себя и штаны. Он запихал свою одежду в цилиндрическую корзину и вошёл в камеру. Пол в камере оказался вращающимся: он поворачивал стоящего неподвижно Понтера, так что сначала Мэри видела его широкую спину и то, что под ней, а потом его столь же широкую грудь и всё, что было под ней. Она видела эмиттеры лазерных лучей на одной стороне камеры, и яркие точки на противоположной: лучи проходили сквозь тело Понтера, словно его и не было, по ходу уничтожая, насколько понимала Мэри, любые инородные биомолекулы.
Это заняло несколько минут — Понтер повернулся вокруг себя несколько раз, пока процесс не завершился. Мэри изо всех сил старалась не опускать взгляд. Понтер совершенно не стеснялся. В прошлый раз она видела его голым при тусклом освещении, но сейчас…
Сейчас он был ярко освещён, словно актёр в порнофильме. Почти всё его тело покрывал тонкий светлый волос, брюшные мышцы были крепкими и рельефными, мускулистая грудь была больше, чем у Мэри, а…
Она отвела взгляд; она знала, что не должна пялиться.
Наконец, с Понтером закончили. Он вышел из камеры и жестом пригласил в неё Мэри.
И внезапно сердце у Мэри подпрыгнуло. Да, ей рассказали о подробностях процедуры деконтаминации, но…
Но ей не приходило в голову, что во время процедуры Понтер будет её видеть. Конечно, она могла просто попросить его отвернуться, но…
Она сделала глубокий вдох. Будучи в Риме, веди себя как римляне…