«Теория относительности Эйнштейна,— писал Бертран Рассел в 1924 г.,— является, вероятно, величайшим синтетическим достижением человеческого интеллекта до наших дней. Она суммирует математические и физические знания, накопленные более чем за 2000 лет. Чистая геометрия от Пифагора до Римана, динамика и астрономия Галилея и Ньютона, теория электромагнетизма, созданная на основе исследований Фарадея, Максвелла и их последователей,— все они влились, в несколько измененном виде, в теорию Эйнштейна».
Прогресс человечества в значительной степени определяется интеллектуальным синтезом того, что ранее представляли собой не связанные друг с другом концепции.
Синтез Фарадеем магнетизма и электричества в объединенную концепцию электромагнетизма привел к открытию им закона электромагнитной индукции — основного принципа работы динамомашины, открывшего век электричества.
Синтез Максвеллом на основе одних только математических выкладок электромагнетизма и света привел к открытию электромагнитных волн и, таким образом, к веку радио и телевидения.
Аналогичным образом формулы Эйнштейна, которые объединили пространство и время, массу и энергию, привели к наступлению атомного века и одновременно дали человеку новое представление о его Вселенной.
По мнению Джорджа Бернарда Шоу, за всю известную нам историю человечества лишь восемь человек —
* Броуновское движение впервые научно объяснил французский ученый Пьер Перрен, поставив свои знаменитые четыре опыта.— Прим, научн., ред.
Пифагор, Аристотель, Птолемей, Коперник, Галилей, Кеплер, Ньютон и Эйнштейн — смогли синтезировать всю совокупность знаний своего века в новое представление о Вселенной, более грандиозное, чем представления их предшественников.
«Даже среди этих восьми человек,— добавил Шоу,— я должен отметить некоторых особо. Я бы назвал их «Творцами Вселенной», в то время как остальные лишь подправляли Вселенную. Лишь трое из них создавали Вселенные». Хотя он не назвал этих троих, вполне ясно, что Эйнштейн был одним из них, очевидно, вместе с Пифагором и Ньютоном.
Всю свою жизнь Эйнштейн провел в уединении на вершине научного Синая, откуда время от времени спускался с новыми всеобъемлющими законами, которые объясняли тайны мироздания. В своих поисках нового понимания основных законов, управляющих Вселенной, он искал простые общие принципы, определяющие различные проявления космоса. В своих специальной и общей теориях относительности, которые произвели самую величайшую революцию в умах людей после открытия Ньютона, он объединил понятия пространства и времени, массы и энергии, тяготения и инерции — всего того, что в то время считалось самостоятельными, абсолютными категориями,— в единую всеобъемлющую концепцию.
Но, совершив то, что Рассел называет «величайшим синтетическим достижением человеческого интеллекта», Эйнштейн все еще сталкивался с фактом, который глубоко его беспокоил: Вселенная, какой она открылась ему через призму теории относительности, казалось, двигалась двумя параллельными потоками, или «полями»,— гравитационным и электромагнитным. Причем лишь первый мог быть непосредственно объяснен геометрией мира — кривизной четырехмерного единства пространства и времени. Убежденный, что оба потока имеют общее начало во все еще скрытой от него космической геометрии, Эйнштейн посвятил всю свою жизнь, начиная с 1916 г. и до смерти, поискам общей природы двух главных космических потоков.
С преданностью жреца науки в течение более половины своей жизни он искал простую систему логически связанных между собой законов, выраженных математическими формулами, которые объединили бы гравитационное поле с электромагнитным в «теорию единого поля».
Таким образом, Эйнштейн собирался свести всю материальную Вселенную к нескольким основным понятиям, которые бы объединили все многообразные и, казалось бы, не связанные друг с другом явления в единую всеобщую систему.
Но заветная цель ускользала от него, как призрак, и постепенно привела его к изоляции в научном мире. В 1929 г., после тринадцати лет огромных усилий, ему показалось, что он достиг цели, однако, тщательно все проверив, понял, что ошибся.
В 1950 г. Эйнштейн считал, что до цели осталось рукой подать и что он преодолел «все препятствия, за исключением одного». В марте 1953 г. он был убежден, что, наконец, преодолел это единственное препятствие и, таким образом, добился успеха, венчающего работу всей его жизни. Однако он с горечью замечал, что «не нашел еще практического способа сопоставить теорию с экспериментальными данными»,— критическое испытание для любой теории.