Пауль не проявлял интереса к здоровью солдат. На юте суденышка имелись только две каюты: одна принадлежала капитану, вторую занял Пауль и надолго заперся там. Аланис также перенесли на ют, чтоб не мешала под ногами, и сквозь дверь каюты она дважды слышала голос командира. Слов разобрать не могла, уловила лишь сам факт: Пауль говорит с кем-то, будучи в каюте один.
Отсутствие командира никак не повлияло на дисциплину. Солдаты бригады не шутили и не болтали, без нужды не вставали с мест, редкие скупые разговоры вели вполголоса. Из мрачность быстро передалась матросам. Если поутру моряки перешучивались, то и дело запевали песни, то к полудню все стихло. Люди молча делали свою работу, а кто был не занят — молча садился и глядел на воду.
Зато солнце светило ярко, и попутный ветер наполнял паруса. Ветер и течение разогнали лодку до удивительной скорости. Берег так и летел мимо, волны весело плескали о борта. Судно вошло в дельту реки. Ханай распался на целую сеть рукавов, заводей, больших и малых русел. Капитан сам встал за штурвал и повел судно по рукаву, ведущему к Морровинду — последнему городку перед впадением в море.
— Часа через три будем на месте! — Объявил он громко, чтобы поддержать команду.
Моряки заулыбались: всего три часа — и хмурая солдатня сойдет на берег, а мы возьмем денежки и двинем назад, в Арден.
Пауль вышел на палубу, оглядел местность, кивнул каким-то своим мыслям. Аланис рискнула обратиться к нему:
— Командир, позвольте вопрос.
Он поглядел на нее так, будто не мог и вообразить себя отвечающим на вопросы. Она спросила:
— Что произошло в усыпальнице?
Пауль открыл дверь каюты и кивнул: иди туда.
Аланис поднялась, упала от сильного головокружения. Вновь поднялась, нетвердой походкой прошаркала в каюту, потянулась к стулу.
— Нет. Стой.
Пауль вошел и закрыл дверь.
— Говори стоя. Зачем тебе знать?
Перед глазами завертелось, тошнота подкатила к горлу. Однако она вложила в голос всю твердость:
— Я лучше вас понимаю политику и стратегию Ориджинов. Вы изменили план, не советуясь со мной. Это было глупо.
— Глупо? — Уточнил Пауль.
— Так же глупо, как пытаться напугать меня. Вы заметили: я не из пугливых. Хотите моей помощи — слушайте. Нет — так…
Она скомкала конец фразы из-за приступа тошноты. Пауль выдержал паузу.
— Ну, посоветуй.
— Что случилось в усыпальнице?
— Засада. Половина роты кайров и горючий газ. Кайры уничтожены, газ был подорван с опозданием и не причинил вреда.
Она сглотнула, борясь с головокружением.
— Эрвин откуда-то узнал…
— Что он сделает? — потребовал Пауль.
— Я думаю…
— Думай быстро.
— Он… остановит поезда… перекроет пути.
— Какие именно? По его мнению, куда мы пойдем?
— В Альмеру, конечно.
— Какой дорогой?
Аланис зажмурилась, пытаясь представить карту.
— Напрямик — на запад, через Бэк… Или через Найтрок на юго-западе. Или на север до Лейксити, а потом — кораблем по озеру.
— Мы плывем на юг. Ты свободна.
Она вышла и повалилась на палубу. Рука пульсировала тупой тягучей болью, в голове звенело. Теперь Аланис не понимала, чего хотела добиться. Вызвать доверие у Пауля? Зачем?..
Он также вышел из каюты и позвал капитана. Тот подошел, оставив у штурвала рулевого.
— Где мы?
— Через два часа придем в Морровинд, господин генерал.
— Не придем. Милей ниже на западе будет вход в боковое русло. Сворачивай туда.