— А Москва? — задумчиво почесал подбородок глава научного отдела.
— Оставим открытой, ничего с ней не случится, — пожал плечами Петр Сергеевич. — Оставим несколько групп для очистки совести и охраны постоянных объектов. Остальных — на поиски. Хотя бы на ближайшую неделю.
Через неделю начнем людей возвращать, но в обратном порядке — начиная с обслуги и земского персонала, послушников и так далее. Офицеры же пусть продолжают поиски, пока всё окончательно не уляжется.
— Или пока мы их не найдем, — вновь потянул главный ученый.
Петр Сергеевич хитро усмехнулся.
— Я знаю Никитину. Я так и не смог выдрать ее у Валериановича. Поверь, Саша, не найдем. Не так быстро. Более того, — обернулся он к хозяину кабинета, — предлагаю устроить из поисков не просто шоу, а шоу государственного масштаба — для поддержания идеи, так сказать. Чтоб не прикопаться — так уж не прикопаться.
— Ну, кто еще? — вздохнул Сергей Аркадьевич, догадываясь, о чем пойдет разговор.
— Мне нужна полная мобилизация по Ярославлю, Рязани, Смоленску и всех окружающих областей, — вновь выдавил улыбку безопасник. — Так же прошу перекинуть сюда группы из Питера — засиделись они там без дела. Три-четыре группы снимем с Урала. По две с Сибири, одной и другой. Дальний Восток трогать пока не будем, и далеко, и пусть резерв останется.
— Это же всю страну открытой оставим! — схватился за голову глава кабинета.
— Сережа, лучше оставить страну открытой на несколько дней, чем на неизвестно сколько лет, — жестко отрезал Петр Сергеевич, и только теперь присутствующие осознали, как сильно они боятся. Они, умудренные опытом и сединой мужи, собаку съевшие на интригах, противостоянии и силовых операциях.
Повисла пауза.
— Я согласен с Петром, Сережа, — поддержал Александр Иванович после долгого молчания. — Гулять — так гулять. Еще оставим Кавказ. Там происходит нечто странное. До меня доходят слухи, и они мне не нравятся. Путь будут под рукой. Тем более, это рядом.
— И все же. Кавказ — это мелочи, — покачал головой Сергей Аркадьевич. — Меня беспокоит Москва. Вдруг «темные» начнут крупномасштабную атаку, пока мы стягиваем силы вокруг беглецов? Или еще какая нечисть повылезает?
— Не начнут, Сережа, — покачал головой глава научного отдела. — Смирнова можно подозревать в чем угодно, но только не в идиотизме. А другая нечисть… Так и здорово, хоть увидим, на кого нужно будет обратить особое внимание в будущем!
На губах Александра Ивановича играла холодная улыбка. Снова воцарилось молчание.
Проснулся я оттого, что в нос ударил вкусный запах. Еще не выйдя из мира грез, почувствовал, что сижу в неудобном положении, тело затекло, а желудок недовольно урчит.
Я сидел на переднем сидении большого автомобиля, максимально вытянув ноги вперед. Спинка была откинута назад. Когда вырубался, стояла ровно, помню точно. Настя опустила? Позаботилась, чтобы мне было удобно? Мысленно улыбнувшись, повернул голову и открыл глаза.
Ведьмочка сидела за «баранкой» и с удовольствием уплетала пластмассовое нечто из макдональдовского пакета. В другое время я, конечно же, поворотил бы нос, но сейчас этот пластмассовый запах показался божественным.
— Ну, ты и дрыхнешь, соня! Полдень уже! — как бы бесцветно заметила спутница.
Я сладко потянулся и наткнулся взглядом на точно такой же пакет, стоящий передо мной.
— И что? Подумаешь, полдень!..
— Ага, только пока ты дрых, нас могли тридцать три раза найти и прихлопнуть, как двух сонных и очень глупых мух, — поддела она, сохраняя показно безразличный тон. Изнутри же ее просто распирало на улыбку.
Ну что ж, уела. Соглашусь, даже с поправкой на наш совершенно различный уровень подготовки — не дело это, так спать. Но настроение не испортилось, наоборот, формально крякнув от досады, я потянулся за пакетом — наверстывать упущенное. Тем более, обстановка располагала — окна были приспущены, в салоне царила незабываемая атмосфера свежести, еще больше подстегивающая аппетит. За бортом во все стороны простилался сельский пейзаж, от кислорода кружилась голова, и лишь далеко впереди виднелись небольшие домики.
— Спасибо. А где это мы? — принялся я за свою еще теплую порцию. Настя неопределенно пожала плечами.
— Не знаю. Я без карты ехала.
Ну да, она ехала. А я не проснулся. Вот это задрых! Ведьмочка словно прочитала мои мысли.
— У тебя вчера был тяжелый день, не переживай. — На ее лице заиграла покровительственная улыбка. — Не каждый же день тебе от профессиональных убийц бегать приходилось, не так ли?
Я кивнул, доставая пакетик с картошкой фри.
— И где же ты в этой дыре «Макдональдс» нашла?
— Места знать надо. — Она звонко рассмеялась. — Кстати, тебе тоже спасибо.
— За что? — я вгрызся в хрустящую плоть, бывшую некогда геноизмененным картофелем.
— За вчера. За то, что не дал сорваться. Я сегодня много думала и даже обалдела. И представить себе не могла, что такой хлюпик, как ты сможет меня удержать!
Картофелина застряла у меня в горле, я закашлялся. Настя поняла, что сморозила глупость, пролепетала:
— Ой, извини, не хотела тебя обидеть!..
Но было поздно. Во мне медленно закипала ярость.
— Этот хлюпик, к твоему сведению, не бросил тебя там, когда за нами гналось стадо обаплов с катанами и автоматами! Обхаживал, когда ваше вашество валялись без сознания! Дал своих сил, чтобы оно очнулось! И в благодарность получаю порцию холодного душа? Смотри, Михаил, не зарывайся! Где ты, — я показал уровень пола, — а где я! — рука поднялась к потолку кабины.
Настя смутилась.
— Извини, Миш. Я, правда, не хотела. Просто вырвалось. Нечаянно.
Я вновь окинул ее взглядом. Раскаяние было искренним. Волна злости начала понемногу стихать
— Мир? — она протянула руку. Немного помявшись, для вида, я пожал ее.
— Мир.
Ее физиономия расцвела в улыбке.
— А я не думала, что ты не бросишь меня. Правда. Думала о тебе совсем по-другому.
— Все мы ошибаемся. — Я снова принялся за картошку. На дне пакета виднелась пара коробок с гамбургерами, и их тоже хотелось съесть еще теплыми.
— А попить чего-нибудь есть?
Она протянула двухлитровую бутылку кока-колы, прятавшуюся в проходе между сидениями.
— Как плечо? — заметил я, как она поморщилась, вытягивая руку. Настя хмыкнула.
— Уже лучше. Еще побаливает, но худшее позади.
— Как же это ты, такая крутая, позволила выстрелить в себя из обычного пистолета?
— Растерялась. Все мы люди, с кем не бывает. — Настя философски пожала плечами.
— И все-таки я тебе очень благодарна, что не дал победить ярости и напасть на Смирнова. Знаешь, как я его ненавидела?! — продолжила она.
— Догадываюсь. — Я достал первую коробку. «Биг мак». Неплохо.
— Только так и не поняла, откуда у тебя такие сильные колдовские способности?
— Сильные?
— Ага. Не суперские, рот не разевай. Но остановить мое проклятие может далеко не каждый. А полностью меня заблокировать…
— Да так, с одним демоном подрался, — уклончиво ответил я, скривившись. Поднимать эту тему не хотелось. — Вот и выскочило на свет. С демоном мы потом помирились, а способности остались.
Ну вот, признался, совершенно честно. И плевать, что какую-то неделю назад посчитал бы эти слова достойными попадания в здание с желтыми стенами.
— А поподробнее можно? — оживилась Настя, глаза ее загорелись.
— Можно. Только попозже, — вновь отмахнулся я. — Лучше расскажи, какие у тебя планы?
По моему виду она поняла, что не вытянет ни слова. Не сейчас. Вздохнула, стряхнула крошки с футболки, заканчивая трапезу.
— Какие-какие? Когти рвать надо! Из страны. И побыстрее.