Хотя Михаил и стал ему другом, были у него и отрицательные черты. Наглая самоуверенность, язвительность, лень. Михаил хотел выбраться из Игры — в отличие от остальных, но не делал для этого почти ничего. Может, когда-то, лет двадцать назад, но не сейчас. С Серым было легче — его не приходилось щипцами вытаскивать из дома. Но разбираться в том, что происходит в голове у этого ребенка, мириться с его обидами, Богомир считал глупостью.
Ариадна уже несколько дней тайно наблюдала за Михаилом, и он ей тоже нравился больше других гостей Богомира. Серьезный, взрослый мужчина — не то, что остальные, дебилы. Но девушка не решалась с ним заговорить — Король не обращал внимания на персонажей, как, впрочем, и Богомир. Подумать только, игнорировать ее, Ариадну, свое лучшее создание!
По дороге на A8 Богомир и Михаил встретили Дину, и она увязалась за ними. Дине не был интересен морской мир. Просто вот уже некоторое время она ощущала, что Богомир охладел к ней. Не видела это по отстраненному взгляду, не замечала пренебрежительный тон, а именно ощущала. Будь на ее месте любая другая девушка, давно бы устроила скандал, из которого бы вышла ни с чем — сложно предъявлять претензии, полученные шестым чувством. Дина же приняла возникшую проблему как данность и стала думать над ее решением.
Богомир стоял у носа корабля. Ветер дул в лицо, соленая вода ударяла в глаза и рот. Но мореплаватель с живым восторгом плыл навстречу гигантской воронке, где распоясался кракен. Дина и Михаил сидели на бочках. Одна — с отвращением на лице, другой — с усталостью.
А они уже влетели в воронку. Матросы бегают по палубе, пытаются удержать корабль на плаву. Кракен сжимает кольцо сильнее. Богомир командует — арбалеты к бою!
В итоге вернулись на пристань, чуть не лишились корабля. К ним бежит беременная принцесса. Богомир сообщает ей, что и сегодня не получилось побить чудовище. Михаил смеется и говорит, что догадывается, почему другу так нравится А8. Дина молчит.
Богомир раз за разом возвращался в эту игру. Принцесса обещала, что, если он победит чудовище, откроется секретный уровень. Михаил не мешал другу. Дина тоже.
Такой расклад не устраивал разве что Ариадну. Ей хотелось видеть живых людей. Но Богомир отсутствовал целыми днями, и без него библиотека пустовала. Обитатели дома не были живыми. Ариадна остро ощущала это после того, как на нее перестала действовать вспышка. Окружающие не использовали опыт, полученный в библиотеке. Они, вроде, и помнили, что не живые, кто такой Богомир, но словно прибывали в трансе. Они были скучны, их разговоры наиграны. Ариадна перестала общаться с прежними друзьями и больше контактировала с незнакомцами. По крайней мере, те могут хоть что-то новое поведать. Она побеседовала с королем Ярославом, послушала парочку жизненных советов от Юджина, попыталась без скандалов поговорить с Хаокином, но он ее быстро выбесил. Это же надо постоянно улыбаться и строить из себя не весть что! «Уж и улыбнуться нельзя? Плакать мне, что ли?»
Также Ариадна заметила, что вспышки случались с персонажами даже тогда, когда Богомира не было дома. Раньше она считала, что вспышки напрямую зависят от старика. Но теперь… Ариадна сомневалась, что Богомир целыми днями сидит в интересных мирах и придумывает свои истории.
Был еще один любопытный случай.
Как-то Богомир и Михаил вернулись в библиотеку, а по ней раскинулась река. Вода где-то по щиколотку. Книжки корешками вверх плывут, рядом с ними огоньки в венках горят. И на берегу поют молодые и красивые:
В воду мы венки запускали,
Праздником цветов называли…
Богомир начал ругаться. А Михаил, завороженный музыкой, пошел вверх по течению. Эта песня, так знакомая ему… Только слова в ней были на другом языке. Он вдруг запел громко и смущаясь на родном, южном говоре. Богомир замолк и уставился на друга. Персонажи библиотеки тоже. Но кто-то на берегу подпевал слово в слово Михаилу. Михаил вздрогнул, выскочил из воды, протискиваясь меж юношей и девиц.
Они сидели у костра — Тай и Света. На руках парень держал маленького сына и пел. Михаил, тяжело дыша, уставился на Тая. Юноша резко замолчал и поднял глаза. Михаил испуганно подхватил слова песни. Тай выпрямился, выражение лица стало суровым. Михаил замолчал.
В этот момент подбежал Богомир.
— Вы чего это? — спросил он, глядя то на одного, то на другого.
Михаил схватил друга за плечи, впервые Богомир видел в его глазах испуг.
— Откуда он знает эту песню? Это Раечка моя придумала и детям пела.
— Он ведь ненастоящий, — сказал Богомир и убрал с себя руки товарища. — Наверное, из-за того, что ты здесь долго был, твои воспоминания как-то передались… Я сам не понимаю, как это работает.