Молчание в эфире было достаточно красноречивым. Все прямо почувствовали, как сердито хмурится Георг.
— Отзовите своих людей. Пока они не перестреляли этих.
Глава 20
Молчание. Такое напряженное, что казалось, будто эфир потрескивает от напряжения.
— Нет.
Ната вздрогнула. Переглянулась с капитаном Тимменсом, который выглядел растерянным. То есть, не совсем растерянным, но…удивленным.
— Что значит «нет», командир Ортс? Вы не поняли приказа?
— Нет, — послышалось громче и четче. — Это вы не поняли приказа, капитан. У вас один приказ, у меня другой.
— Что это значит?
— То и значит. Мне было приказано любой ценой ликвидировать угрозу для людей. Эта угроза обнаружена. И я должен ее устранить.
Да, именно так. Именно об этом ему приказали пару часов назад, передав секретный код. Какое-то время он колебался, раздумывал, как найти компромисс между двумя приказами, но, в конце концов, они не оставили ему выбора. Он столько лет занимался зачисткой местности — всякой местности, на планетах земного типа и там, где люди вроде бы как не собирались вмешиваться в местные конфликты и спускали все на тормозах и «личной инициативе отдельных несознательных граждан», списывая проколы и огрехи на пресловутый человеческий фактор. Георг Ортс и его подразделение «звездных котов» как раз и было таким фактором. То, что один раз он прокололся с расстрелом тех пленных, сошло ему с рук. По большому счет его даже не судили, как следует, иначе приговор был бы вынесен еще полгода назад. После Кушниша была только инсценировка. Он догадался давно, еще когда готовился к этой поездке. Разобраться на месте стоило трудов, но оно того стоило.
Планета Мола Северного действительно была богата. Слишком богата. Карликане не зря бились в истерике, требуя, чтобы ее очистили от угрозы. Ее недра таили в себе редчайшие микроэлементы. Излучение звезды не только меняло генетический код попавших на нее людей, не только калечило собственную, аборигенную, жизнь. Оно еще и служило своеобразным катализатором для происходивших на глубине процессов синтеза редкоземельных металлов. То есть, то, что в других частях Галактики, на других планетах называется редкоземельными, здесь были часто-земельными. В коре этой планеты концентрация иридия, платины, рубидия и некоторых других элементов была такой, словно их сюда свозили со всего Млечного Пути. А были еще плутоний, нептуний, стронций, курчатовый и еще парочка элементов, которые Георг не стал держать в памяти. Ему достаточно того, что он уже знает.
Да, меньше знаешь, крепче спишь. Он нарочно не забивал себе голову лишними деталями и не спешил делиться информацией с подчиненными. Бойцов отряда он проинструктировал насчет того, что операция совершенно секретна, что у нее высший уровень приоритета, перед которым меркнет даже код «2-01», спасение детей. Все равно детей тут нет. С остальными придется сложнее, но он справится.
Вернее, справлялся. Вплоть до того момента, когда этой коротко стриженной дуре вздумалось вылезать со своими открытиями. Не могла начать читать лекции о международном положении на полчаса позже?
Полчаса…
Георг почувствовал на себе вопросительные взгляды, обернулся. Они все смотрели на него — водитель и четверо бойцов. Водитель был его, а вот из бойцов двое были «пришлые», из экипажа шаттла. Георг как чуял, нарочно разделил отряд, перемешав тех и других. Двое «волонтеров», борт-механик и второй стюард, оказались в окружении спецназовцев. Оба когда-то проходили военную подготовку, иначе хрена с два их взяли бы в космофлот, но против тренированных бойцов могли разве что трепыхаться. Они и не трепыхнутся, по глазам видно. Сидят, молчат. Ждут.
— Командир, — это подал голос водитель, на всякий случай начиная медленно сбрасывать скорость, — какой будет приказ?
— Был приказ… — Георг сделал паузу, бросил косой взгляд на приборную доску. Зеленый огонек связи мигает ровным ритмом, значит, во втором вездеходе все слышат. — Был приказ устранить угрозу людям. Любую угрозу. Любыми средствами. Угроза… не устранена. Приказ не выполнен. Его следует выполнить. Какие еще вопросы?
— Но ведь капитан Тимменс… — начал борт-механик и прикусил язык под тяжелым взглядом Георга.
— Здесь капитан я. Вопросы?
У борт-механика хватило ума помотать головой. И правильно. Конечно, потом его смерть можно было списать — на войне прокатывало и не такое! — но сейчас просто некогда думать, как ее обставить.