Не спеша, стараясь с высоты дороги смотреть подальше и видеть побольше, пошли по дороге на Горловку. Не прошло 15 минут как заметили вдали неладное и старшина сразу вспомнил слова сказанные молодым опером Германовичу по рации. Действительно, как и говорил оперативник, нормальная дорога с нормальной линией электропередач резко обрывалась и дальше шли деревянные столбы и старая грунтовая дорога. Подойдя ближе разглядел, что грунтовка изрядно заросла травой, а кое–где на ней и кустики выросли. Вдобавок стало очевидно, что не естественно резко меняется, не только дорога, но и вся местность, что видна невооружённым глазом с места где они стояли. Поля, что шли вдоль грунтовки заросли травой и молодыми деревами, тогда как вдоль их дороги шли аккуратные фермерские поля с гречихой. Естественно оба человека помнили, что ничего такого тут раньше не было, и не обрадовались странности.
Объяснимо задумались над тем продолжать ли путь в неизвестность или развернуться и возвращаться к полному зомби посёлку. Помявшись несколько минут, все же решились идти дальше. Неизвестность их в тот момент пугала не так как опасность, с которой уже познакомились. Границу с незнакомой местностью пересекли без последствий, хотя Павлов ожидал уже чего угодно и осторожничал при переходе. Правда, немногим позже самочувствие стало ухудшаться. Появилась изжога и усилилась жажда. Вода же к этому времени кончились. Пришлось терпеть и шагать дальше с пустой бутылкой, в надежде встретить хотя бы ручеек с чистой водой.
Грунтовка вывела к старому разбитому асфальту. Новая дорога одним концом упиралась в какие–то строения, а вторым уходила за горизонт. Тут же было решено осмотреть постройки, до коих шагать было еще прилично. Сначала пришли к ржавому комбайну, стоявшему на обочине дороги. Казалось, что комбайнер выгнал технику с поля, бросил ее тут несколько лет назад и больше к нему не подходил. Стекла будки кабины запылились так что через них ничего нельзя было рассмотреть. Колеса от времени и веса многотонного агрегата просели и встали на обода. Надпись на «Нива» на зерновом бункере облупилась и потускнела, но все еще читалась.
Воспользовавшись возможностью, Вася поднялся на площадку перед кабиной и осмотрелся с высоту. Нового он ничего так и не увидел, но рассмотрел строения, о предназначении которых и так догадывался. Это оказалось давно заброшенное фермерское хозяйство. Коровники, из которых давно выветрился даже дух рогатой скотины, стояли с пустыми оконными проёмами и местами провалившимися крышами. В стороне виделись такие же заброшенные силосные ямы.
— Передохнем под крышей, — решил Василий глядя на солнце уже подползавшее к зениту и ставшее палить без пощады.
Уставшая Виктория, не полезшая с ним на комбайн, только кивнула стоя внизу. Девочка не была рохлей и вела активный образ жизни, но пережитое и ухудшающееся самочувствие брали свое. Вика держалась практически на одном подростковом упрямстве. Вася тоже не ощущал себя огурцом. Вдобавок и выпитая утром пара таблеток уже отпустила, а новую порцию милиционер глотать не хотел. Решил потерпеть и принять обезболивающее вечером. Даже если они никого не найдут, ему все равно будет нужно хоть немного поспать. Иначе он вообще расклеится и не сможет позаботиться не только о девчонке, но даже о самом себе.
Коровники оказались построены из кирпича и бетона, видимо еще в советские времена, поскольку в их мире сейчас так не строили. Длинные строения с тамбурами по обе стороны и сквозными проездами способными пропустить трактор с телегой. Выбрали для отдыха один из ближних тамбуров. Он приглянулся тем, что одна из внешних раздвижных воротин в нем уцелела. Там можно было отдохнуть в тени и не углубляться в строение. Кроме грязи и пыли в тамбуре практически ничего не имелось, так что, заглянув в сам коровник и убедившись в его пустоте, вышли наружу, надрали высокой травы и свалили её кучей в углу тамбура, в качестве временной лежанки. Лежанку тут же, без разговоров оккупировала Вика. Растянувшись, она почти блаженствовала. Сейчас эта куча травы для девочки казалась лучше любой перины. Если бы еще самочувствие не ухудшалось с каждой минутой и чем–то закусить, то вообще все было бы почти нормально.